Маска: история Меллисы де Бриз (СИ)

На следующий день, около десяти утра, графиня де Граньоль снова появилась на пороге дома, где жил Валлюр.

Дворецкий не выразил никаких чувств по поводу ее визита. Даже удивления. А Меллисе требовалось его сочувствие.

— Дорогой Дюфор, я просила бы не докладывать о моем приходе. Я сама это сделаю, — обворожительно улыбаясь, попросила она.

— Господин маркиз в своей библиотеке, — бесстрастно сообщил дворецкий. — Он просил не беспокоить его раньше полудня, но думаю, что могу доложить о вашем приходе, госпожа.

Меллиса скорчила снисходительно-недовольную гримасу.

— Уверяю, меня можно пропустить без доклада, — повторила она. — Я не задержу вашего господина надолго. — Она достала и подбросила в ладони увесистый кошелек: — У меня есть новости, которые порадуют ваших кредиторов!

На этот раз на лице Дюфора проявились человеческие чувства. И беспокойство за любимого хозяина убедило старика помочь Меллисе в осуществлении ее маленького каприза. Он проводил посетительницу к дверям библиотеки и, сухо поклонившись, пригласил войти.

Меллиса тихо проскользнула внутрь.

Валлюр, похоже, провел в библиотеке всю ночь. Шторы на окнах были опущены, подсвечники пусты: их свечи истаяли дотла. Дюфор вошёл следом за графиней и поднял штору на ближнем окне. После этого покинул комнату, предоставив щедрой утренней гостье свободу действий.

Маркиз спал в кресле, склонившись головой к плечу. Меллису не удивило, что Валлюр в одной рубашке, без камзола, словно сейчас лето. Жар от камина позволял не замёрзнуть. Да, в отличие от множества замков и особняков знати, здесь библиотека действительно была жилым помещением. Хозяин по всей вероятности проводил здесь хотя бы несколько часов каждый день. И сейчас на коленях у маркиза лежал какой-то растрёпанный томик.

"Не молитвенник же. Наверно, стихи", — подумала с усмешкой Меллиса, вспомнив их первую, давнюю встречу.

Глядя сейчас на своего спящего врага, Меллиса невольно почувствовала иронию своего положения, приближающего ее к древним девам, вроде Далилы или Юдифи. Ее намерения были совершенно иными, но мысли оказались примерно такими же.

25(3)

"Я, пожалуй, могла бы шутки ради украсть его перстень. Интересно, есть ли там яд внутри?" — размышляла Меллиса, глядя на руку маркиза, свободно свисающую с поручня кресла. Рукав сорочки был высоко поддёрнут, выше локтя, как после визита врача, пускавшего кровь. Все сухожилия и вены были чётко видны под гладкой бледной кожей.

Меллиса заинтересованно рассматривала лицо де Валлюра. Во-первых, чтобы убедиться, что не ошиблась в своих сентиментальных воспоминаниях. Тусклый зимний свет падал из окна, развеивая последние сомнения. Во-вторых, Меллису интересовала еще одна деталь: бледное лицо мужчины казалось ей сейчас очень красивым. Очень. В то время как в своём бодрствующем состоянии Валлюр вызывал у нее желание вцепиться ногтями в его физиономию и выцарапать наглые искрящиеся глаза, излучающие сразу и огонь и холод.

Сейчас глаза были закрыты, и губы, источавшие язвительные насмешки, молчали. Меллиса оценила эту разницу в облике маркиза.

"А мне, пожалуй, понравилось бы видеть его мёртвым, — пришла к ней разгадка. — Когда он окончательно разозлит меня, я его убью. Но непременно сама!"

Сама удивляясь столь неожиданной и кровожадной мысли, Меллиса еще раз, уже с недоумением посмотрела на спящего противника. Весь промежуток времени с ее появления в этой комнате до последнего мига занял не более двух минут. Неизвестно, до чего бы еще Меллиса успела дойти в своих мыслях, но тут ресницы спящего дрогнули, и ненавистные ей глаза раскрылись.

Раскрылись медленно и не так широко, как мечталось графине. Валлюр, должно быть, почувствовал присутствие гостьи раньше, чем открыл глаза. Ибо, совершенно не удивился. И, вопреки очевидным фактам, не выглядел проснувшимся только что.

Эта черта когда-то очень нравилась Меллисе в ее директоре, господине Кальяро. Его можно было поднять с постели в любое время дня и ночи, но застать Кальяро с сонным выражением на лице никому не удавалось. Меллиса была уверена, что и сама реагирует так же чутко, но всё равно завидовала. Сейчас эта черта вовсе не показалась ей милой, но в любом случае, она скрестила свой взгляд со взглядом Валлюра и сказала: "Доброе утро".

— Доброе утро, мадемуазель, — откликнулся он и нарочно лениво зевнул. Меллиса знала, что это ложь, как и все прочие его жесты и слова, адресованные ей. А маркиз как раз говорил, как он рад ее видеть.

— Прошу простить мне столь ранний визит, — сказала она и сообщила, что уже, между прочим, десять утра.

Маркиз пожал плечами и встал.

— Мне не кажется, что я куда-то опаздываю сегодня, — заметил он. — Впрочем, если бы я заранее знал о вашем посещении, графиня, которое делает мне огромную честь…

Меллиса подбросила в ладони кошелек с таким расчётом, чтобы его звон перебил слова де Валлюра. Маркиз живо обернулся.

Он не спросил: "Что это?" — он спросил: "Сколько?"

— Три тысячи экю.

— Мой Бог, с какой стати?

— Мне захотелось сделать вам подарок.