Маска из другого мира

— Эй, ты чего? — заорал толстяк из Ярославля, не прекращая кривляться.

Зря он! За это я выбрала его своей следующей жертвой. И теперь уже его кровь потекла ко мне в горло — толстяк не успел защититься, и я не стала менять уже однажды принесшую мне успех стратегию. Остальные кричали, посыпая меня площадной бранью, однако ни один не попытался отбить своего обессилевшего товарища. Я чувствовала, что насыщаюсь, по телу растеклась приятная нега, захотелось даже остановиться… Но кровь толстяка оказалась такой вкусной, такой освежающей… Вдруг я почувствовала, что перебрала, и меня вывернуло наизнанку. Люди закричали от ужаса и одновременного отвращения.

— Тварь! Тварь! — слышалось отовсюду. — Тварь! Тварь!

Мне захотелось плакать, и я не сумела сдержаться. Теперь все, кто меня окружал, смеялись. Упав на колени, я разрыдалась еще сильнее, они же расхохотались.

— За что? — крикнула я сквозь слезы.

«За то, что убийца», — сказал кто-то внутри меня.

Но ведь я их не убивала! Я только выпила кровь, они просто ослабли и потеряли сознание! Вот Парамон Андреевич пошевелился, тихо постанывая… Или мне кажется?

— Вика? — новый голос, тихий и мягкий, легко прорвался через какофонию дикого смеха и издевательских выкриков.

Я подняла взгляд, выискивая в толпе того, кто обратился ко мне по имени. И среди перекошенных лиц наконец-то нашла его. Я сразу поняла, что это он, но почему-то не могла различить ни единой черты, ни одной детали. Его образ моментально расплывался, как только я пыталась сфокусироваться, и ускользал словно мокрое мыло из рук. Мы ведь точно знакомы, я знаю это…

— Вставай, — он сделал несколько шагов, выйдя из беснующейся толпы, и протянул мне руку.

— Она вся в крови! — крикнул кто-то. — Как ты можешь ее касаться?

— Тварь! Тварь! — принялись вновь скандировать несколько голосов.

— Встань, — по-прежнему мягко и уверенно повторил тот, чье лицо пока так и не открылось. — Обопрись на мою руку и встань.

Я ухватилась за его ладонь, и он одним сильным движением помог мне подняться. Он был в красной толстовке-кенгуру, синих джинсах и сильно полинявших кроссовках. Волосы растрепаны, уголки губ слегка приподняты, глаза прищурены. И все равно не узнать, образ моментально распадался, как только я пыталась увидеть его целиком. Но все же еще пару минут назад я и деталей не видела — может, пройдет еще немного времени, и мне откроется тайна его личности?

— Ты в порядке? — тем временем спросил он, и я под испуганный рев толпы рванулась к нему.

— Сожрет! Выпьет! — завопил кто-то.

Я сама испугалась, что сейчас вонжу клыки в шею того, кто протянул мне руку помощи. Но нет — я впилась в его губы жарким поцелуем, и он не отпрянул. Не вытер брезгливо перепачканный рот, не плюнул. Лишь осторожно ответил, вызывая во всем моем теле неконтролируемую дрожь.

В следующий миг, когда я чуть было не потеряла сознание от смутившей меня бешеной страсти, сон кончился. Я очнулась в реальности, в мокрой от пота постели и полутемной комнате. В окно смотрела луна и колюче щетинились звезды.

— Что за ерунда со мной происходит? — спросила я сама себя вслух, стуча зубами и трясясь как осиновый лист на ветру.

Посмотрела на руки и похолодела — ногти и вправду выросли, как во сне. С замиранием сердца коснулась зубов языком…

— Черт! — от крика, наверное, проснулись соседи со всех сторон моей съемной однушки.

***

Михаил Хвостовский

Ничего выдающегося в этот вечер так и не произошло. Все два с половиной часа, что длился спектакль, мы простояли возле портала, готовясь к отражению возможного прорыва хутхэнов, но те, судя по всему, решили не связываться. Ведь одно дело, когда мы на захваченной ими территории, и совсем другое — если нужно штурмовать узкое горлышко межпространственного перехода.

Сикигами тоже никак не проявили себя — портал не закрылся, ни у кого не пожелтели глаза. И было немного обидно вот так вот потратить время вместо того, чтобы совершить вылазку в другой мир. Я, конечно, трезво смотрю на вещи и понимаю, что вряд ли каждый рейд на ту сторону будет заканчиваться очередным осколком моей маски… Но чем чаще мы туда ходим, тем шансы выше. Простая арифметика.

— В ТЮЗе у Гонгадзе тоже все чисто, — нахмурился режиссер, прочитав сообщение от своего коллеги.

Ему бы радоваться, наверное, но здесь та ситуация, когда лучше бы что-то произошло… Я вдруг понял, что нервное напряжение сказывается на всех — на прежде всегда спокойном Артемии Викторовиче, на Элечке с Костиком, на неожиданно задумчивой Акико. Только Ден почему-то продолжал излучать позитив всеми фибрами своей бородатой души.

— Наверное, они просто ждали ответного шага с нашей стороны, — такое предположение показалось мне самым логичным, и я решил его озвучить. — Как и любые преступники, они вряд ли будут придерживаться одной и той же стратегии. Чтобы не дать себя просчитать и тем самым раскрыть.