Маска красной смерти

Тот, кто украл таблетки, знал, вероятно, только о первом эффекте. И продавал новое лекарство тем, кто хотел быстро похудеть. А люди после длительного приема погибали от разрыва сосудов в мозгу.

Стройкин даже присвистнул от удивления:

— Ого! Отличная работа, Ленская! А Митяй, хитрец, ничего мне о таблетках не сказал.

— А он и не знал. — грустно ответила я. — Я только вчера догадалась, уже после его ареста.

— Ну что же, теперь понятно, в каком направлении искать. — бодро заявил Стройкин. — Надо выяснить, кто продавал погибшим от инсульта людям эти таблетки.

— Конечно, — кивнула я, подумав про себя, что неплохо бы выяснить подробности того, что происходило при пожаре.

Только сейчас я сообразила, что мы все приняли на веру слова Милочки о том, что на площадке побывала какая-то незнакомая медсестра, которая прижималась к Спиридонову и, вероятно, вытащила коробку. А если не было никакой посторонней медсестры? А если и была, то вовсе и не прижималась к врачу. А кражу совершила сама Милочка, воспользовавшись пожаром, как дымовой завесой?

Если так, вполне возможно, что не было никакого поджога, это была роковая случайность. Милочка могла заранее не планировать кражу таблеток. Она просто не устояла перед искушением, увидев рядом, на расстоянии протянутой руки, коробку с волшебными пилюлями. А потом, перепугавшись своего поступка и возможного разоблачения, начала рассказывать всем сказку о воровке, которая подожгла корпус и поджидала свою жертву возле корпуса.

Ох, как мне хотелось, чтобы убийцей оказалась бы Милочка! Это разом решило бы все проблемы, и Митяя выпустили бы из тюрьмы…

Глава 17

— Валентина Петровна, скажите, когда вы поняли, что отделение горит? — я смотрела на молодую полную женщину, которая первая выбежала из отделения во время пожара, забыв про больных. — Вы почувствовали запах гари?

Валентина Петровна Крутых с недовольной миной смотрела на меня. Думаю, она согласилась на откровенный разговор лишь потому, что Жанна и Антон Павлович посулили ей большие деньги за испытание нового препарата. И пояснили, что испытания не начнутся, пока не будет пойман похититель прежней партии. Теперь мы стояли на каменной дорожке возле отделения, и беседовали про пожар, во время которого пропали таблетки. Но никакого желания вспоминать у врачихи не было, и я не вызывала у нее ничего, кроме отвращения.

— Девушка… забыла, как вас зовут. — в начале разговора я назвалась три раза, но мое имя тут же испарялось из ее памяти. — Я не анализировала запахи. Начался пожар, и я бросилась на улицу.

Бросив больных на произвол судьбы, подумала я, но озвучивать свою мысль не стала. Вместо этого терпеливо произнесла:

— Но тогда горел только второй отсек, огня в гепатитном отделении еще не было. Как вы догадались, что корпус горит?

— Кто-то закричал: «Пожар, горим». — без особого энтузиазма промямлила врачиха. — Я вышла в коридор и по запаху поняла, что в самом деле горим.

— По запаху? — уточнила я, и она кивнула, а потом брезгливо спросила: — Девушка, вы закончили ваш допрос, я могу вернуться в отделение? Мне холодно… и больные ждут. — неуверенно закончила она, плотнее запахивая на мощной груди плотный пуховик.

— У больных тихий час. — не выдержала я. — И на вас теплая куртка. Валентина Петровна, мы будем беседовать, пока я не пойму, что происходило в ту ночь. Так что давайте продолжим.

Она тяжело вздохнула, но, видимо, обещанная сумма за исследования была достаточно высока, и она не рискнула послать меня по известному адресу, хотя желание крепко выразиться буквально читалось на ее лице.

— Чего вы от меня хотите?

— Пожалуйста, вспомните, кто первым крикнул «Пожар!»

— Не помню. — упорно повторила врачиха, видимо, решившая немедленно закончить беседу, и ушедшая в глухую несознанку.

Нервы у меня сдали полностью, и я позвонила Жанне:

— Жанна, она мне просто не отвечает! Издевается! — со слезами выкрикнула я в трубку.

— Я подойду, ждите. — откликнулась Жанна, а врачиха слегка заволновалась:

— Как это не отвечаю? Девушка, вы себе что позволяете?

— Кто крикнул «Пожар!»? Кого вы увидели, когда выбежали в коридор?

— Да одну из больных, вроде. — неохотно ответила докторша. — Точно не помню, кажется, ее фамилия была Морозова.

Морозова… что-то очень знакомое, подумала я, лихорадочно пытаясь вспомнить, где я слышала эту фамилию. Морозова, Танечка Морозова… та болтушка, которая умерла на моих глазах от инсульта! Именно ее гибель Митяй решил выдать за убийство, чтобы заставить полицию заняться этим странным делом.

Получается, это Танечка в ту страшную ночь подняла тревогу. Это вызывало удивление. Больные в полночь давно должны были быть в палатах, а запах гари сначала распространялся по коридору. Это подтвердила в докторша, и Милочка, которая тоже рассказывала, что сначала она выбежала из комнаты медперсонала, а уж потом почувствовала запах гари. Туалетные комнаты в инфекционке расположены прямо в палатах, поэтому сразу отметается предположение, что Танечка вышла по малой нужде. Так как она оказалась в полночь в коридоре? Ждала чего … пожара?