Маска Локи

Голос принадлежал Хасану — Харри Санди. Он говорил по-английски — на хорошем английском, несколько нараспев и по-прежнему насмешливо. Но теперь Гарден, прислушавшись повнимательнее, уловил в этом голосе печаль, словно Хасан говорил с тяжелым вздохом.

Гарден повернулся и шевельнул руками — ничто не сдерживало его движений. Веревки остались там, в чулане возле реакторного зала электростанции «Мэйс Лэндинг».

Он поднял голову, перевернулся и встал на четвереньки. Теперь он был готов к тому, чтобы нападать или уклоняться от удара — в зависимости от действий Хасана.

А Хасан стоял на плоском утесе, опустив руки, подняв голову, выпятив грудь и закрыв глаза — как ныряльщик перед прыжком.

— Я помню, — сказал Гарден, медленно поднимаясь. — Ты о Камне, да?

Хасан открыл глаза:

— Да, будь он проклят. Девять столетий я берег его осколки. Я исследовал их, молился над ними, пропускал через них электричество и помещал в магнитное поле, мысленно обращался к ним и смотрел на них. И все равно они оставались лишь осколками агата.

Снова и снова сквозь годы я находил тебя в новых твоих обличиях. Я проверял твою реакцию на легчайшее прикосновение к крошечным обломкам Камня. И реакция твоя всегда была чрезвычайно острой.

Что такое этот Камень, если он наделяет тебя такой силой? И кто такой ты, если из всех людей на Земле Камень служит только тебе?

Гарден обдумывал этот вопрос две минуты, или, возможно, два года.

— Я — тот, кто похитил Камень, — сказал он.

— Да, теперь я припоминаю твою историю... Ты — Доки?

— Нет, лишь частица первичного духа, которой люди некогда дали это имя. В моей отцовской ипостаси много имен на многих языках: Шанс, Пан, Пак, Старый Ник, Кихот, Люцифер, Шайтан, Мо-Куи, Джек Фрост. Я — непредсказуемый, неожиданный, своенравный, порой — злонамеренный, и потому — почти всегда — нежеланный. И я всегда появляюсь внезапно.

— Что случилось с Доки после того, как он — ты — похитил Камень с небес? — спросил Хасан.

— Он попытался использовать Камень, чтобы помочь людям в их битве с богами... Люди всегда, рано или поздно, восстают против своих богов. Им всегда хочется узнать, понять и подчинить то, что над ними. Они не могут удовлетвориться тем, что имеют, оставить мир в покое, принять его как данность... Камень — сила творения. Камень дает человеку, который владеет им, власть над пространством. А затем он дает ощущение потока времени, позволяет сворачивать из одного рукава этой реки в другой.

— Что случилось с Локи? — повторил Хасан.

— Ему наскучило помогать людям, и он вернулся к прежнему занятию — вмешиваться в дела Эзеров, по-вашему — богов, — ответил Гарден. — Он стравил двух близнецов, Ходера и Бальдра, да так, что те убили друг друга. Поскольку Ходер был любимцем Одина, одноглазый ублюдок велел приковать Локи к скале в центре мира, вокруг которой кольцами свернулся змей с Асгарда. Змей плюется ядом в глаза Локи, и тому это не нравится.

— И никто ему не поможет?

— Одна из дочерей Локи, Хел, богиня мертвых, когда она не слишком занята, держит перед его лицом чашу, пытаясь поймать брызги яда. Но порой ей приходится опорожнять чашу.

— И все это — вечно?

— Разве есть для богов иное измерение времени?

— Ты помнишь много, Том Гарден.

— Я помню, что обломки моего Камня — у тебя, — сказал Гарден. В голосе его не было никаких эмоций.

— А разве Александра не отдала их тебе? Когда ты лежал связанный в...

— Она высыпала передо мной лишь десятую часть. — Гарден простер руки, и перед ним повисли пляшущие осколки. Сфера около двадцати сантиметров в диаметре вращалась вокруг яркого пятна энергии, излучая красновато-коричневое сияние. — Где остальные?

— Остальные я использовал все эти годы, чтобы соблазнять тебя, — ответил Хасан. — Кусочки, вплавленные в хрустальную подвеску, вставленные в перстень или в эфес шпаги...

— И сила этих осколков теперь принадлежит только мне. Но их было больше. Шесть крупных фрагментов...

— У меня их похитили тамплиеры. Много лет назад.

— Но Сэнди забрала их у старика. Я взял у нее, а ты снова вернул их себе. Когда мы встретились последний раз, на термоядерной электростанции, ты положил их к себе в карман. — Гарден показал на шаровары палестинца.

— Да, действительно. Интересно, не повредило ли им путешествие сюда? — Хасан сунул руку в задний карман и достал плоскую коробочку. — Ага! Вот они.

— Ты должен отдать их мне.

— И позволить тебе завершить создание энергетического шара? — Хасан указал пеналом на пляшущие осколки. — Ты, должно быть, решил, что я дурак?

— Ты не сумеешь воспользоваться ими, Хасан. Не сможешь уничтожить их. И тебе не удастся забросить их в недоступное для меня место. У тебя только один выход — вернуть их мне.

Впервые Хасан ас-Сабах казался неуверенным в себе. Он опустил взгляд на пенал.

Гарден потянулся за камнями — не руками, но силой, исходящей из него.

В то же мгновение Хасан прижал коробочку к животу, прикрыв ее щитом своей ауры.

— Их тяжесть придавит тебя к земле, Хасан. Ты не сможешь сражаться, будучи столь отягощенным.