Маска Локи

Устройство можно было включить только один раз. И тогда оно пошлет электромагнитный сигнал, тот достигнет крошечной радиокапсулы, которую Сэнди давным-давно вживила Гардену под кожу во время жестокой любовной игры. После активизации капсула начнет излучать сигнал частотой в 10,22 мегагерц в радиусе около шестидесяти километров. Капсула проработает девять часов; после этого Гарден будет потерян.

Александра медленно выдохнула и нажала кнопку.

На пластинке высветилась люминесцентная сетка в масштабе десять метров.

На самом краю сетки замигала крошечная оранжевая бусинка.

Александра быстро перевела масштаб пеленгатора на сто метров. Бусинка стала ярче. Она двигалась на северо-восток с большой скоростью.

Александра подняла взгляд от прибора и определила направление.

Ничего… Ничего… Наконец она разглядела вдалеке прогулочный катер, оставлявший за собой узкую белую полосу, словно процарапанную булавкой на антрацитово-черной поверхности моря. Судно неслось в том же направлении, что и ее люминесцентная точка.

Осторожно зафиксировав пеленгатор так, чтобы он не терял сигнала, Александра пошла вниз — одеться и позвонить Хасану.

Катер оказался устойчивее, чем предполагал Гарден.

Набрав скорость, он приподнялся над водой. Судно не резало волны, как гидроплан, но держалось на добрый метр выше поверхности. На воздушную подушку не похоже, скорее подводные крылья: тяга обеспечивалась за счет плоскости, находящейся глубоко под корпусом судна.

Том прикинул, что скорость составляет самое большее 200 километров в час.

Темная громада «Холидей-холла» осталась далеко позади, огни небоскребов Атлантик-Сити покачивались за левым плечом. Катер направлялся прямо в океан, прибрежная рябь сменялась волнением открытого моря.

— Куда мы плывем? — спросил Том, пытаясь перекричать невозможный визг турбины. — На Бермуды?

— Поближе.

Это все, что он услышал в ответ.

Преодолев некий невидимый рубеж, катер начал сворачивать влево. Теперь он снова несся вдоль побережья; в великой тьме волн и песка, словно крошечные островки галактик, мелькали гроздья огней маленьких курортных городков: Бригантина, Литтл-Эгг, Бич-Хэвен, Бич-Хэвен-Террас, Бич-Хэвен-Крест, Брант-Бич, Шип-Боттом, Сёрф-Сити.

Выбрав место между этими галактиками, словно по зову невидимого маяка, катер еще круче заложил влево и направился прямо к берегу.

В лунном свете Том различил белую линию прибоя, серую полоску пляжа и дюны.

Волны под катером стали короче, постукивая барашками о днище.

— Вы потеряете всю подводную механику, если не снизите скорость, — прокричал Гарден.

В ответ визг двигателя усилился. Снизу донеслось дребезжание, будто захлопывались металлические ворота. Двигатель заглох, словно поперхнулся, катер лег брюхом на широкий бурун, высоко вздернув нос. Судно ловко заскользило к берегу и, когда волна разбилась, с легким металлическим скрежетом мягко плюхнулось на песок. Двигатель, слегка покашливая, отплевывал воду, заливавшуюся в выпускную трубу.

— Давай вылезай. — Похититель снял замок с ремня безопасности. И прибавил: — Пожалуйста.

Гарден перелез через борт. Ноги оказались по щиколотку в морской воде. Том стоял на твердом песке, готовый бежать. Однако он медлил.

— А вы со мной не идете?

— Этого не требуется.

— Что вы от меня хотите?

— Иди на свет. — Человек указал на мерцающий огонек, полускрытый дюнами.

— А если я побегу? Вы будете стрелять?

— Ты видел у нас оружие?

— Да вроде нет.

— Иди на свет. Это для тебя сейчас единственный разумный путь.

Том отошел от полосы прибоя, наклонился, чтобы отряхнуть брюки и вылить воду из ботинок.

Катер, как плавучее бревно, поднялся на седьмой, самой высокой, волне и заскользил назад в море. Когда он удалился от берега, с нарастающим визгом заработал двигатель. Из трубы вырвался оранжевый выхлоп, катер развернулся и исчез в темноте.

— Иди на свет, — повторил Гарден и зашагал по чистому, белому, шуршащему песку.

Александра откинулась назад, провалившись в мягкое сиденье «Порше». Спиной почувствовав ускорение, она уперлась ногами в дверь и центральную стойку, чтобы смягчить боковые толчки. На коленях мирно поблескивал пеленгатор. Теперь, когда они выехали на шоссе, оранжевый огонек уже не опережал их.

Она взглянула на спидометр: 195 километров в час. Возможно, она видела вовсе не катер, а скоростной водный планер. Это затруднит дело.

— Все, что мы можем сделать, — это ехать по прибрежному шоссе и не терять сигнал его передатчика, — мягко сказал Хасан, словно читая ее мысли.

— А если мы его потеряем?

— Тогда дело всей жизни, как говорят американцы, «вылетит в трубу». Мне еще предстоит решить, как в этом случае поступить с тобой.

— Можно подождать следующей инкарнации.

— Ты, наверное, можешь подождать, я — нет.

— Мы можем найти другой «субъект». Наверняка где-то в мире есть еще сенситивы.

— Наш сенситив здесь, — протянув руку, Хасан дотронулся до стеклянной пластинки. — Единственный и неповторимый.

— Ну, это еще не доказано. — Ей самой был неприятен собственный голос, вялый и раздраженный.

— И так все ясно. Французы подтвердили это своими действиями.