Маска призрака

Убитая женщина наконец сползла наземь, и глухой стук ее падения привлек внимание молодого храмовника. Он резко обернулся, вскрикнул от изумления и увидел Коула.

– Нет! – закричал он, вскинув меч для удара.

Поздно. Коул прыгнул к нему и полоснул кинжалом по горлу. Храмовник зашатался, и Коул без труда увернулся от его неуклюжего выпада. Тот вновь попытался занести клинок, но из раны уже струей била кровь. Силы его иссякли. Меч закачался и выскользнул из ослабевших пальцев. Храмовник упал на колени, не сводя с Коула безмерно удивленных глаз, а затем повалился замертво.

Коул шумно выдохнул. И попятился прочь от уби-того, привалился к стене, еле сдерживая приступ рвоты. Темная сила теперь заполняла его целиком, пропитав, словно тошнотворной смазкой, все поры его существа. Дрожа всем телом и чувствуя, как пот градом катится по лбу, Коул закрыл глаза. Оттолкнуть ее, отторгнуть от себя, загнать в логово… Вся его воля до последней капли ушла на то, чтобы восстановить власть над собой.

Когда он, едва держась на ослабевших ногах, выпрямился, в кордегардию уже входила сестра. Лук она по-прежнему держала в руках. Она заметила убитых храмовников, однако все ее внимание было приковано к Коулу. И в глазах ее была настороженность. Даже страх. Сестра боялась его.

– Какие… занятные штуки ты проделываешь, – осторожно проговорила она.

– Ничего. Ты это забудешь.

Сестра, похоже, ему не поверила. Коула это не волновало. Он вытер кинжал плащом одного из убитых. Шум и вопли наверху лестницы приблизились.

Сестра сорвала со стены свет-лампу, схватила связку ключей, висевшую на поясе пожилого храмовника, и они выбежали в коридор, по обе стороны которого тянулись двери камер. Из-за многих доносились приглушенные крики – там были люди. Масса людей. Коул не мог припо-мнить, чтобы в темницах держали столько народу – и здесь, и на нижних ярусах… и все они кричали, звали на помощь.

– Я должен найти Риса, – нервно проговорил он.

– Найдем!

Сестра подбежала к ближайшей камере и отперла дверь. Они увидели невысокую женщину с уродливым кровоподтеком в половину лица. Она враждебно смотрела на них, забившись в угол, точно загнанный зверь, который вот-вот прыгнет на врага. Коул вдруг сообразил, что знает эту женщину: это была рыжая. Адриан. Та, что все время спорила.

– Что вам от меня нужно? – резко спросила она.

Сестра усмехнулась:

– Хорошо же ты встречаешь своих спасителей!

Глаза рыжей подозрительно сузились.

– Спасителей?

– Если, конечно, ты не предпочитаешь остаться в камере.

Рыжей хватило секунды, чтобы сообразить, что происходит. Она встала и вытянула скованные руки.

– Тогда поскорей снимите с меня кандалы, – потребовала она. – Надо разыскать Верховную Чародейку. Если кто и должен спастись, так это она.

Сестра кивнула и, сдернув со связки ключ, протянула его Коулу:

– Выпусти остальных. И побыстрее.

– Я должен найти Риса, – повторил он.

– Мы должны освободить всех!

С этими словами она бросилась к Адриан и отомкнула оковы. Коул выбежал в коридор. Крики стали громче. В голосах узников волной нарастал страх, и Коул позволил ему захлестнуть себя с головой.

Закрыв глаза, он мысленно потянулся к Рису… и сразу почуял его. Рис жив. Он где-то совсем близко, ослабевший, почти без сознания, но все же живой. Коул не опоздал. Пусть сестра помогает остальным узникам – он пришел сюда не ради них.

«Не умирай! – мысленно воззвал он. – Я пришел за тобой, как и обещал. Я не дам тебе умереть».

Глава 21

Затопленный болью, Рис почувствовал, как некая сила безжалостно выволакивает его наружу. Кто-то тряс его за плечи. Он хотел закричать, потребовать, чтобы это безобразие прекратилось. «Ради любви Создателя, мне же больно!» Увы, вместо крика с губ сорвался лишь слабый стон.

– Проснись, Рис! Проснись!

Голос принадлежал Коулу. Все происходящее казалось далеким, словно он смотрел с высоты на самого себя, распростертого в темноте, но на самом деле все это не имело к нему отношения. Не явь – всего лишь дурной сон, от которого он никак не может очнуться.

– Рис!

Он неохотно разлепил глаза, и действительность обрушилась на него во всей своей беспощадности – сгустком непереносимой боли, которая пылала в животе, запуская жгучие отростки во все клеточки тела. Рис хотел скрыться от этой боли, вернуться в благословенную темноту, но его продолжали настойчиво трясти за плечи, и он не мог убежать.

– Коул… – невнятно пробормотал он. – Да прекрати же… я не сплю…

Коул просиял от облегчения. И принялся возиться с кандалами Риса, а тот, постепенно приходя в себя, осознал вдруг, что творится что-то неладное. Снаружи, в коридоре, звучали крики. Хлопанье дверей, топот бегущих ног. Нетерпеливые, возбужденные голоса. Где-то вдалеке прогремел взрыв.

Встревоженный, Рис сел. Неужели на башню напали?

– Погоди, – сказал он, – что происходит? Что ты натворил? Надеюсь, ты не…

Кандалы соскользнули с его рук и с глухим стуком упали на пол. Раньше Рис и не сознавал, насколько они тяжелы, но теперь чувствовал себя несказанно легко.