Маска возмездия

Мэриэнн чувствовала, как в нем, так же как и в ней, вскипает кровь, чувствовала, как их страсть разгорается с невероятной силой. Рейф целовал ее, пока в ее сознании не исчезли все мысли, кроме одной — о нем, а в теле осталось единственное желание — слиться с ним. Стать единым целым, раствориться в нем. Навсегда. Мэриэнн почувствовала, как то твердое, мужское прижалось к ее животу всей своей длиной, и тупая пульсирующая боль у нее между ног сделалась почти невыносимой.

— Мэриэнн… — выдохнул он ее имя.

— Рейф…

Весь мир перестал существовать. Исчез страх. Исчезла боль. Осталась только ее любовь к нему и его любовь к ней.

Оперевшись на локти, Рейф перевернул ее на спину, и их тела слились. Мэриэнн широко раздвинула ноги и почувствовала, как он коснулся ее.

— Да, — шепнула Мэриэнн. Ей хотелось любить его, как только возможно. Он был ей нужен. Он, и только он. Так отчаянно нужен, будто от этого зависела ее жизнь.

Губы Рейфа скользили по ее губам, и он вошел в нее. Самое прекрасное ощущение на свете быть наполненной им, словно они созданы друг для друга. Словно она наконец вернулась домой, и все так, как должно быть. Мэриэнн вздохнула с облегчением и радостью, от которой кружилась голова, поцеловала его в губы и только тогда почувствовала, что он начал двигаться внутри ее. Глубокими пронзающими толчками этот ритм скреплял любовь. Они становились глубже, быстрее. Она прижала его к себе с такой силой, что пальцы вонзились ему в спину и в ягодицы, потом она стала двигаться вместе с ним, толкая его все глубже и сильнее. Кожа увлажнилась, став скользкой от пота. Они неслись все быстрее и быстрее в вихре, который кружил, подгонял и уносил за собой. Она выгнула спину, выкрикивая его имя и слыша в ответ, как он выкрикивает ее, все вокруг взорвалось фейерверком восторга, от которого перехватило дыхание и остановилось сердце. И все ее существо распалось на тысячи частичек, разлетевшихся по небесному раю, как звезды в темноте ночного неба. Мэриэнн прижалась к Рейфу, вдруг ощутив на себе тяжесть его тела, со всех сторон окруженная его любовью, наполнявшей сердце и душу, в то время как они вместе возвращались на землю.

Они продолжали лежать, и Рейф, поцеловав Мэриэнн нежно и вместе с тем властно, перевернулся и лег рядом.

Она услышала, как он встал с постели, разглядела в темноте его силуэт у очага. Потом увидела крошечный огонек свечи, которую он зажег от раскаленных печных углей. В темноте замелькали новые огоньки, когда он стал зажигать от первой другие свечи. Она смотрела на его голое тело, пока он возвращался назад, чтобы поставить свечи на соседний с кроватью шкаф. Рейф не стал залезать в кровать, а сел на край, повернувшись к ней. В отблеске свечей его глаза были совсем темными, лицо помрачнело.

Ничто не нарушало тишину. Мэриэнн почувствовала, как у нее сжимается сердце, ибо только теперь вспомнила об этом, и поняла, что он собирается сказать.

Рейф смотрел в глаза женщины, которую любил.

— Ты не была девственницей? — От сквозняка пламя свечей дрожало, отбрасывая танцующие тени на стены и ее лицо.

— Нет. — Голос Мэриэнн звучал тихо. Она даже не пыталась это отрицать.

— Почему ты не сказала мне?

— Подходящий момент никак не наступал, а потом… я забыла.

— Забыла? — Он поднял брови.

— Ты заставил меня забыть, — ответила Мэриэнн.

— Твой отец знает?

Она кивнула. Рейф закрыл глаза и постарался не слушать тихий отвратительный голосок, который нашептывал ему то, о чем невыносимо даже подумать.

— В тот вечер на балу по случаю твоего дня рождения, когда твой отец застал нас в кабинете… Он все это подстроил, чтобы раздобыть для тебя мужа?

— Нет! Я даже не думала! — По глазам он видел, насколько она потрясена и расстроена, понял, что она говорит правду. Впрочем, было уже слишком поздно, он любит ее.

Сидя почти рядом, они смотрели друг другу в глаза.

— Мэриэнн, расскажи мне, что случилось, — нежно попросил он.

Ее глаза пристально изучали его лицо, будто желая запомнить. Потом она опустила взгляд и заговорила:

— Это случилось в ночь моего восемнадцатилетия. Отец хотел устроить тихий семейный праздник. В тот день мы даже не выходили из дому. Я ушла спать, как обычно. Горничная помогла мне переодеться в ночную рубашку, уложила в постель и удалилась. Ночь была тихой, огонь в очаге почти погас и… — Мэриэнн замолчала. Потом глубоко вдохнула, словно делая над собой усилие, чтобы продолжить.

Рейф потянулся вперед и взял ее за руку, совсем холодную, сжал пальцы, согревая ее.

— Шторы были задернуты, — продолжила Мэриэнн. — Я задула свечу, стало темно. — Рейф почувствовал, как ее пальцы немного вздрогнули. — Он появился из-за шторы. Сказал, что убьет меня, если я закричу или стану сопротивляться. Это случилось так неожиданно, я очень испугалась, потому не издала ни звука, пока он не ушел. В темноте я не могла разглядеть его, но, когда он вылезал в окно, чтобы уйти, свет с улицы упал ему в лицо.