Маскарад лжецов

Желая продлить удовольствие, мы смаковали каждый кусочек, запивая мясо чуть прокисшим элем. Разбивали утиные черепа и выскребали жареный мозг — не больше ложки, но и каждая ложка была на счету; с жадностью обсасывали утиные лапки, которым еще предстояло угодить в котел вместе с пригоршней бобов. И хотя мы притворялись, что наелись до отвала, желудки твердили обратное.

Родриго начал с жаром описывать грандиозные пиршества, которые устраивал его бывший хозяин: танцы и пение, азартные игры и петушиные бои, а еще непристойные забавы, которые затевала молодежь, на краткое время рождественских празднеств забывая о приличиях. Под смущенное хихиканье Аделы Родриго рассказывал о том, как мужчины привязывали громадные, набитые соломой гульфики и гонялись за девушками; как дамы и кавалеры менялись одеждами — мужчины, нацепив киртлы, жеманничали и хныкали, а женщины громко рыгали и отдавали приказы. Затем женщины забирались на спины мужчин и устраивали скачки вокруг обеденной залы, а завершалось состязание всеобщей свалкой под хохот и визги собравшихся.

Затем Родриго перешел к описанию самого пира: бесконечной череды слуг и пажей, выносящих жаркое, хлеба, пироги и пудинги. На столе стояли блюда с лебедями, куропатками, жаворонками и громадными оленьими боками. В самый разгар пира четверо слуг, пошатываясь под тяжестью ноши, выносили сочного жареного кабана. Покрытая глазурью шкура блестела в свете факелов, бока украшали ветки падуба, плюща и омелы, обжаренные дикие яблоки и сушеные плоды.

От описания всех этих яств мы проголодались, как будто вовсе не ели, и Зофиил, дабы умерить красноречие музыканта, предложил ему вспомнить свои навыки. Казалось, Родриго только ждал приглашения. Он широко улыбнулся, но вместо любимой лютни вытащил флейту и стал наигрывать старинный рождественский танец. Сигнус, вмиг забывший свои горести, вскочил на ноги и низко склонился перед Аделой.

— Не окажете ли мне честь, сударыня?

Не успел Осмонд возразить, как Адела со смехом отвергла кавалера, качая головой и прижимая руку к непомерному животу.

— Вы оказали мне большую честь, сударь, но боюсь, что танцорка из меня выйдет никудышная.

Сигнус обернулся к Наригорм и рывком поднял девочку на ноги.

— Тогда, маленькая госпожа, я вынужден просить вас. Не составите компанию, милорд Осмонд? Нам нужно по крайней мере четверо.

Осмонд, уже поднявшийся на ноги, казалось, не был расположен ответить согласием, но, поддавшись на уговоры Аделы, кивнул и оглянулся в поисках партнера. Взгляд исподлобья, которым одарил его Зофиил, не позволял сомневаться, что праздник праздником, а тому, кто позволит себе вольность, не поздоровится. Справедливо рассудив, что мои танцевальные дни давно миновали, Осмонд шагнул к Жофре и взял его под руку.

— Потанцуй со мной, красотка! Да не смущайся ты так, — добавил он, когда Жофре отдернул руку.

— Да ладно тебе, Жофре, — воскликнула Адела. — Не порти нам праздник!

Жофре с неохотой уступил. Родриго снова заиграл, и пары с чинным видом двинулись по кругу. Однако вскоре партнеры уже умирали от смеха — раз за разом они начинали не в такт, и пары не сталкивались. Тогда незадачливые танцоры решили считать вслух, но вышло еще хуже. Наконец Адела взмолилась, чтобы танцоры остановились, пожаловавшись, что от смеха у нее закололо в боку. Малышка Наригорм, смеявшаяся громче всех, напротив, умоляла продолжить танец.

Наконец, обессилев от хохота, танцоры повалились на пол часовни. Раскрасневшийся Осмонд, уставив палец в Зофиила, обратился к нему с притворной суровостью:

— Раз уж тебе удалось избегнуть танца, придется развлечь нас своим искусством.

Неожиданно фокусник любезно улыбнулся:

— Я вижу, друг мой, что ты самовольно присвоил себе титул Бобового короля. Если хочешь отдавать приказы, предъяви-ка фасолину из пудинга!

— Боюсь, что на милю вокруг тебе не удастся найти самой завалящей фасолины, — рассмеялся Осмонд.

— Вы ошибаетесь, господин мой, — промолвил Зофиил и, подавшись вперед, легонько стукнул Осмонда по спине, одновременно подставив другую руку под щеку. От неожиданности Осмонд раскрыл рот — и сухая фасолина выскочила прямо в ладонь Зофиила! При виде удивленного лица Осмонда зрители залились смехом. Старый трюк, но сработан чисто.

— Вот теперь, господин мой, когда вы подтвердили свои права, я готов исполнить любое ваше приказание. Чего изволите?

— Развесели меня, — величаво промолвил Осмонд, примостился у ног Аделы и взмахом руки повелел начать представление.

Зофиил поклонился и некоторое время рылся в своих ящиках. Затем он извлек из складок плаща деревянный кубок, поместил внутрь белый мраморный шарик и прикрыл кубок полой, а когда откинул ткань, внутри оказался шарик черного цвета! Мертвая жаба в стеклянной колбе ожила и заковыляла прочь, но тщетно — беглянку воротили на место. Наконец Зофиил положил в ладонь, прикрытую платком, яйцо и стукнул по нему прутиком — и яйцо приподнялось на несколько дюймов вверх.