Маски времени

- Я тоже не могу представить. В том-то все и дело. С точки зрения современной физики, живого человека невозможно послать в прошлое.

- Но, Лео, я же здесь. Я - подтверждение этому.

- Если ты вообще совершил перелет во времени. На его лице появилось удрученное выражение. Его рука поймала мою - у него были прохладные и до странности гладкие пальцы.

- Лео, - он был явно задет, - ты подозреваешь меня?

- Я просто пытаюсь выяснить, как работает твоя машина.

- Если бы я знал, я бы рассказал. Поверь мне, Лео. Я очень тепло отношусь лично к тебе и ко всем искренним, сильным людям, с которыми я встречался в вашем времени. Но пойми, Лео, если бы ты сел в свою машину и отправился в 800-й год, и тебя бы кто-нибудь из того времени попросил бы объяснить, как работает твоя машина, ты бы смог это сделать?

- Но по крайней мере, я бы объяснил основные принципы. Вонан, я не смогу сам построить автомобиль, но я знаю, как он двигается. А ты не рассказал мне даже этого.

- Но это в несколько раз сложнее.

- Может, я смогу ее увидеть?

- О нет, - радостно воскликнул Вонан, - она находится на тысячу лет выше. Она доставила меня сюда и вернет, когда я этого пожелаю. Но сама машина осталась на месте.

- А как, - спросил я, - ты сообщишь, что хочешь вернуться?

Он сделал вид, что не слышал вопроса. Вместо этого он начал расспрашивать меня о работе в университете. Это был его обычный прием вместо того, чтобы отвечать на какой-нибудь ужасный вопрос, он начинал проявлять повышенную любознательность. Мне так и не удалось что-либо узнать от него. Снова проснулся мой скептицизм. Он не мог рассказать о машине времени, потому что не совершал перелета. Что и требовалось доказать - это мошенник. То же самое произошло, когда мы затронули вопрос об энергетической конверсии. Он не смог рассказать, когда это начали применять, как это действует и кто это изобрел.

Хотя остальным больше повезло с Вонаном. Самым удачливым оказался Ллойд Колф. Наверное, потому, что поделился своими сомнениями по поводу подлинности Вонана с самим Вонаном. В первые недели Колф особо не донимал пришельца расспросами, так как был слишком ленив, чтобы беспокоиться. Старый филолог обнаружил устрашающую склонность к идолопоклонничеству. Он остановился на лаврах, которые получил лет двадцать-тридцать назад, и теперь предпочитал наслаждаться искренним почитанием со стороны молодых людей, занимавшихся этой дисциплиной.

Я вдруг обнаружил, что он не напечатал ни одной имеющей значения статьи, начиная с 1980-го года. Складывалось впечатление, что для него подобное назначение было просто-напросто увеселительной прогулкой - самым простым способом провести зиму вдали от серости Морнингсайд-хайтс. Но одним февральским вечером Колф вдруг решил взяться за Бонана с точки зрения лингвиста. Я не знаю, что с ним случилось.

Они долго беседовали наедине. Громовой голос Колфа отлично прослушивался сквозь тонкие стены отеля, но мы не понимали языка, на котором он говорил. Наверное он читал Вонану санскритские эротические стихи. Потом он перевел, и мы смогли разобрать несколько слов и даже пару распутных предложений о прелестях любви. Наш интерес к беседе сразу пропал, потому что мы уже слышали это от Колфа. Когда я снова прислушался, то уловил серебряный смех Вонана, который подобно скальпелю прорывался сквозь громыхание Колфа. И тут я понял, что Вонан говорил на не знакомом мне языке. Похоже, дела там обстояли серьезным образом. Колф перебил пришельца, задав ему какой-то вопрос, и Вонан снова заговорил. И в это время вошел Кларик, чтобы раздать нам утренние маршрутные листы - мы должны были сопровождать Вонана на золотой рудник, поэтому совершенно перестали обращать внимание на беседу Колфа.

Багровый и потрясенный Колф вошел в комнату через час. Он тяжело потер виски, подержался за складки плоти на шее и так хрустнул пальцами, словно сразу же прозвучало несколько выстрелов.

- Проклятье, - пробормотал он. - Вечное проклятье!

Подойдя к окну, он некоторое время смотрел на заснеженные крыши небоскребов, после чего спросил:

- У нас есть что-нибудь выпить?

- Ром. Буэбен. Шотландское, - отозвалась Элен. - Налей себе сам.

Колф подошел к столу с полупустыми бутылками, налил себе такую дозу буэбена, которая парализовала бы гиппопотама. Он тремя жадными глотками опустошил стакан и бросил его на губчатый пол. Он стоял, широко расставив ноги, и тер виски, что-то лопоча, по-моему, на английском.

- Вы что-нибудь узнали от него? - в конце концов спросила Астер.

- Да. Очень многое. - Погрузившись в кресло, Колф включил вибратор. Я понял, что он не мошенник!

Хейман от удивления разинул рот. Элен была удивлена - я впервые видел, что она лишилась своей уравновешенности.

- Что вы имеете в виду, Ллойд? - взорвался Филдс.