Масонская проза

– Да, в Брайтоне, где-то через месяц после того, как он уехал за ногой в Рогемптон. Ну, вы помните, как ребята в инвалидной форме сидели там рядком на пирсе и все вместе подпрыгивали, когда в гостиницы у них за спиной привозили уголь и ссыпали по рукавам в подвал? Я столкнулся с ним у «Старого корабля» и сразу рассказал про наш «воздушный налет». Я рассказал ему, что Маргетт совсем тронулся и ходит теперь, все время глядя в небо, и созывает собрания местного комитета по взысканию ущерба, да сам один на них и ходит. Еще рассказал, что старый мистер Вигорс скупил то, что осталось от дела Маргетта, – а там не очень много осталось, – и что утки миссис Бевис чувствуют себя отлично в новом пруду. Это все ему, как мне показалось, было не шибко интересно. Он отказался еще у нас погостить. Мне показалось, что мы для него уже такое давнее прошлое, что и возвращаться смысла нет. Это же по человеку всегда видно. Он хотел на своей новой ноге как можно скорее вернуться в свои места, затерянные в пустыне, к овцам и черномазым. Наверное, он уже туда добрался, и никто по дороге его не заметил ни разу. Но под конец он все же проговорился, Богом клянусь! Уже стоя на остановке в ожидании трамвая, которым мы добирались до вокзала, я обмолвился, мол, мы благодарны тому фрицу, который в одну ночь и Маргеттов прищучил, и нам прудик сообразил. И миссис Бевин меня поддержала. Ну не могли мы сдержаться, что ж поделать. И тут Хикмот открывает рот и говорит так тягуче, словно он язык успел позабыть: «Да горите вы все в аду. Берт был моим другом». И больше ничего. Я вам точно передаю, что он сказал, слово в слово. Очень не хотел бы я, чтобы австралиец меня посчитал своим врагом или врагом своего друга, вот что я вам скажу. То есть я ничего не имею вообще против австралийцев, брат Ортон, но уж что правда – то правда, вы не такие, как мы, или как вообще все остальные.

– Ну а тебе это надо? – спросил Ортон.

– Нет, нет, пусть все будут разными, так мир интереснее. Ну а теперь… – Бевин достал из кармана золотые часы. – Если я сейчас не выйду, то опоздаю на последний поезд.

– Да пусть себе уходит, – спокойно сказал Ортон. – Тебе же не привыкать ловить попутки, а, сержант?

– Ну я тогда был килограмм на двадцать полегче, сапер… – улыбнулся Бевин.

– Да ладно, я тебя подброшу до дома еще до рассвета. Я же теперь грузоперевозками занимаюсь на линии Лондон-Оксфорд. У меня сегодня одна машина порожняком пойдет до Оксфорда по шоссе Воксхолл, так она и к тебе может завернуть.

– Господи! И я что же, снова увижу рассвет? Столько лет не видал… – улыбнулся Бевин. – Мда-а, а ведь и у нас в аду бывали иногда веселые деньки, правда, Австралия? – И он снова потянулся поправить несуществующую портупею.

Феей поцелованный

 Единственное современное общество, в котором есть какой-то смысл, - это Э.Ц.Б. – «Эклектичное, Но Целостное Братство Хранителей Благодарности Малым Светочам[7]». Его основали Уильям Лемминг из «Лемминг и Ортон», торговец эстампами, Александр Хей Макнайт из «Эллис и Макнайт», продовольственных товаров поставщик, Роберт Кид, член Королевской коллегии медиков, терапевт, хирург и акушер, и Льюис Холройд Берджес, поставщик импортных сигар и табаков в юго-восточных регионах, - сего общества ревностный, усердный, но вечно недооцененный секретарь. Собрания проходят обычно в скромном жилище мистера Лемминга в Беркшире, где он разводит свиней. Я уезжал из Англии на некоторое время и, соответственно, пропустил несколько ужинов, но со всей решительностью собрался посетить летний, где не ожидалось никого, кроме нас самих: парочка красных кефалей, запеченных в бумаге, парочка утят с зеленым горошком, ассорти из морских гребешков с оливками, каперсы размером с вишню, клубника со сливками, «шато ла-тур» 1903 года и накрепко запертый шкафчик с сигарами, от которого ключ был только у Берджеса. Настало то время, когда мужчины после обеда вовсю гарцуют на своих лошадках, «сел и поехал», вот и Макнайт не мог остановиться, повествуя о систематическом воровстве в трех его больших магазинах, а Берджес вещал о достославном английском астрологе по имени Лилли, однажды составившем гороскоп, чтобы отыскать украденный мешок рыбы. Звезды привели его прямо к вору с его добычей, и там у него случилась стычка с женщиной, которая заодно с рыбой сварила в похлебке семь его португальских луковиц, которые не входили в описание краденого. Тогда мы стали обсуждать, почему авторы детективных рассказов так редко используют астрологию в качестве подспорья для своих шерлоков холмсов, сколько б незаконнорожденных детей ни породил этот великий персонаж и как ни полнились бы их похождениями книжные лавки, и так постепенно перешли к обсуждению убийств вообще. Кид, чья профессия давала ему преимущество над остальными, крепко ухватился за эту тему.

- Жалко, мне не удаются детективы, - наконец, посетовал я. – Ни разу дальше описания трупа не продвигался.

- Трупы – гадость, - громко заявил Лемминг. – Интересно, какой труп получится из меня.