Масонская проза

Серафим, сидевший на возвышении перед рядами собравшихся у входа добровольцев из вспомогательного подразделения, кивнул и поманил одного из них пальцем. Один из новеньких с нашивками исполняющего обязанности Веры сорвался с места и унесся в направлении Земли.

– Можешь забрать себе, – сказал Ангел Смерти Святому Петру. – Там сейчас начнется сочинение целого эпоса про то, как рядовой Бедотт понес ранение за своих жену и крошку-Бедотта. А нам… – протянул он, снова заслышав хлопанье крыльев, – нам тут не светит.

Влетел и грузно приземлился на пол серафим, перья у него топорщились во все стороны, меч был погнут и зазубрен, на лице еще играли страсти нижнего мира, из которого он только что вернулся, а от грязной хламиды отчетливо несло спиртным. Он хрипло произнес какое-то женское имя и продолжил:

– Провал, полный провал! Вот, полюбуйтесь! – Он показал всем свой меч. – Чуть совсем не обломал об ее бутылку!

– Тоже мне воин! – брезгливо ответил Старший Серафим. – Что ж, попробуем еще раз.

Он снова поманил пальцем, и из толпы вышел тот самый бес, которого Ангел Смерти погнал из отдела Стандартной Гражданской.

– Пойдешь ты! – приказал серафим. – С волками жить – по волчьи выть. Гордыни тебе хватит?

Это был лишний вопрос. Бес буквально излучал ее, она со свистом вылетала из его раздувавшихся ноздрей. Даже не отдав честь, он распахнул крылья и бросился вниз, а за ним, закручиваясь в вихре, устремились стопки машинописных анкет, сложенные на столах.

Святой Петр одобрительно хмыкнул:

– Этот-то ее научит гордыне, не сомневайся. Этот-то станет всем для всех, как говаривал наш добрый друг Павел. Ну, правда, я его обычно поправлял, мол, хорошо бы «всем, чем положено, для всех, кому положено». Красота!

– Это очень трудно, – прошептало откуда-то Терпение с печальными глазами. – У меня прокол за проколом. Мне теперь только к старым девам дорога.

На стенной панели снова загорелось сообщение, на этот раз срочное и множественное: «Несколько тысяч человек, измождены телесно и душевно». Конечно, вызвали Терпение.

– Ну вот, опять! – Оно пожало плечами, комично изображая отчаяние, и упорхнуло, легко и небрежно, как рассветный бриз.

– А почему все это идет в отдел мирных жертв? – спросил Петр. – Они же там в траншеях сидят, я слышал, как грязь чавкает.

– Да это опять что-то связисты напортачили, – ответил раздраженно серафим. – У них постоянно там волны накладываются или что.

– Да, судя по всему, – кивнул Петр, между тем как в громкоговорителе раздалось приглушенное абсолютно безголосое пение под аккомпанемент беспорядочных хлопков.

– Только люби, только люби, как ангелы любят. В небо гляди, в небо гляди… чик!

Песня оборвалась. На панели снова появилось имя. Серафим строго прищелкнул крыльями, и все посмотрели на него.

– Вольно, – сказал серафим. – Он ее встретил.

– Кого ее? – спросил Святой Петр.

– Мать его. Ради романтики позабудешь про болезнь, – сказал Ангел Смерти. В толпе добровольцев раздались приглушенные смешки.

– Ну и слава Богу, – сказал Святой Петр. – Я-то сам – нет. Но извини, мне уже пора.

– Подожди минутку, здесь у нас проблемка, кажется, – остановил его Ангел Смерти.

Панель часто замигала: три коротких вспышки, три длинных, три коротких. Времени раздумывать не было.

– Имя! Имя! – крикнула какая-то молодая Вера. – Имени не разобрать!

Но никакого имени не высвечивалось, только сигнал «SOS».

– Наверняка ложная тревога, – примирительно проговорил Труд с грубо вытесанными чертами лица: он явно был привычен к причудам человеческой природы. – Небось какой-нибудь дурак внезапно обнаружил, что у него, оказывается, имеется душа. Теперь она у него обязана трудиться. Полечу-ка я его полечу.

– Тихо! – крикнуло Добро, потрясая кулаками. Все прислушались.

– Ну что, всё плохо? – спросил наконец Ангел Смерти.

– Не регистрируется, сэр. Имя не сообщают, – отрапортовал Старший Серафим. Сигнал «SOS» становился все отчаяннее, пока не затих внезапно на самой душераздирающей ноте. Добро поежилось.

– Расстрельная команда, – шепнуло оно Святому Петру. – Этот звук ни с чем не спутаешь.

– Что? – не понял Петр.

– Дезертир, шпион, убийца, кто-то типа того, – весомо произнес Старший Серафим. – Они их из-под нашего надзора вывели. Так мне тут! Смирно! Имя высветилось.

И действительно, оно появилось на пару секунд, помигало и снова исчезло, но на этот раз его уже успели записать с полдюжины служащих. Святой Петр, не говоря ни слова, подобрал полы хламиды и целеустремленно зашагал к двери и дальше – в направлении Врат.

– Не торопись, – ухватил его Ангел Смерти за локоть. – Тут такая заваруха, что твои еще не скоро хватятся.

– Разве в наше время угадаешь? Да и в любом случае, сейчас эти из Нижнего подразделения на него набросятся как стервятники. Им как раз такой и нужен для рекламы. Дезертир, предатель, убийца… С дороги, с дороги, детки!

Группа хохочущих детей, окружавших рыжеволосого мужчину, который рассказывал им сказки, разбежалась в стороны. Мужчина обернулся к Петру.

– Дезертир, предатель, убийца… – повторил он. – Помощь не требуется?