Масонство и закон

2) Заметки об английском масонстве XVII и XVIII веков до 1717 года. Из этих материалов мы можем узнать, как собирались масоны и что они имели в виду под «ложей» до возникновения масонства Великой ложи, что дает нам возможность различать ландмарки и элементы общего права масонской организации.

3) Старинные протоколы и документы лож Англии и Шотландии. Они также проливают свет на организацию Цеха до 1717 года. Находя там, например, титулы «председателя», «стражей» и «диаконов» в качестве высших должностных лиц ложи, мы опять-таки понимаем, что было в Цехе с самого начала, а что является просто элементами общего права.

4) Авторы XVIII века, которые имели, или утверждали, что имеют, доступ к традициям, существовавшим среди масонов во время и до организации Великой ложи Англии в 1717 году, а также к древним рукописям, не сохранившимся до настоящего времени. Даже если некоторая, или большая, часть информации, которую они якобы предоставляют нам, основываясь на этих традициях и рукописях, является недостоверной, она все равно уже влилась в поток последующей масонской традиции и не может упускаться из виду.

5) Протоколы и документы Великой ложи, начиная с 1723 года в Англии, отражающие устоявшуюся практику периода становления масонства в том виде, в каком мы его знаем сегодня.

Из этих пяти типов исторических материалов отдельного обсуждения заслуживает в особенности пятый. Его составляют три широко известные книги, имеющие практически безраздельное влияние на наше видение масонской истории и в значительной степени определившие масонскую традицию. Это «Конституции Андерсона» (1723, второе издание – 1738), «Иллюстрации масонства» Престона (1742) и «Ахиман Резон» Дермотта (1756, второе издание – 1764). Здесь было бы совершенно неуместно оценивать их общее историческое значение и тем более содержание. Я скажу даже больше: обширная и глубокая критика Гоулда, явно не оставившая камня на камне от столь многого, что столь долго считалось закрепленным авторитетом этих книг, не уничтожила их значение для масонской юриспруденции вовсе. По словам Гоббса, «власть, а не истина, создает закон»[64].

Вполне может случиться так, что исторические ошибки закрепятся в правовой ткани. Например, лорд Коук[65], весьма вероятно, ошибался во многом из того, что он изложил в своем «Втором Институте» относительно истории нашей англо-американской конституционной доктрины верховенства закона. Тем не менее, его труды лежат в основе нашего публичного права, и их влияние на общество полностью оправдало себя. То, что выводы должны подтверждать исходные посылки, не является на деле фатальным опровержением. Следовательно, если за Андерсона, Престона и Дермотта нельзя поручиться при рассмотрении ландмарок, то все равно их работы необходимо внимательно прочесть, чтобы через них добраться до истоков большей части нашего масонского общего права.

Давайте теперь обратимся к другому вопросу: каковы для нас функции масонской истории? Одно из возможных ее применений – для исправления традиции, как, например, в случае с длинным апокрифическим списком августейших и просто благородных великих мастеров. Другой способ – для ограничения философии, как, например, в случае спора, который однажды разгорелся в одной из наших американских великих лож по поводу ношения белых перчаток, где говорилось, в частности, что перчатки были неизвестны во время строительства Храма, или, например, при обсуждении отказа от использования в ритуале буквы «G» по философским соображениям в другой из наших великих лож. Еще один вид использования – для проверки доктринального (систематического, логического) соответствия, как в случае с двадцатью пятью ландмарками Маккея. Но с этой исторической правкой не следует заходить слишком далеко. Ее не следует использовать в качестве основания для отказа от устоявшегося масонского общего права, соблюдаемого во всем мире с конца XVIII века. Например, нет ничего лучше, чем доктрина территориального суверенитета, пришедшая из цехового масонства и утверждающая незаконность вторжения в чужую юрисдикцию. Если здесь мы не видим ландмарок, то зато видим устоявшиеся принципы масонского коллизионного права, которое является частью общего закона Цеха.

Наш второй основной источник права – традиция. В наше время она излагается в форме доктринальных документов и постановлений великой ложи. Большая ее часть декларируется законодательством великой ложи. Это высшая ценность с точки зрения закрепления принципов масонского общего права. Но в других случаях это опасно. Традиция всегда должна корректироваться путем тщательного исторического анализа того, является ли она подлинной, древней и чистой.