Масоны, розенкрейцеры, каббалисты. Реалистическая картина тайных союзов и их историческое влияние на общество

Теперь окинем быстрым взглядом описанные в книге союзы и посмотрим, что они могут предложить нам на эту тему. Масонство может лишить склонного к самосовершенствованию и успеху человека стремления к переоценке собственной значимости; мне думается, что тому, кто считает себя безумно важным, уход из жизни дается труднее. Как бы то ни было, даже масонов третьей ступени учат принимать смерть, как на курсах Красного Креста – принимать устойчивое положение лежа на боку. У розенкрейцеров и каббалистов подход к смерти более оптимистичный, но он требует фантазии: смерть минует быстро, и, главное, старайся не замарать свою следующую жизнь! По их представлению, тело отдают, а затем, в следующей жизни, просто получают новое, как новый костюм. Друиды верят в закон сохранения энергии: тело после смерти возвращается в вечный круговорот. Все на свете едино. Доказательством того, как все в мире связано друг с другом, служат экологические системы. Возможно, все мы должны уподобиться в этом друидам. В противном случае, как пугает нас Стивен Хокинг, наше празднество на Земле прекратится уже через какую-нибудь сотню лет.

Но чему мы можем научиться у шлараффов? Думаю, очень многому. Тому, что мы до сих пор совершенно упускали из виду: как мы получаем радость от того времени, что имеем в нашем распоряжении? Католическая церковь до сих пор не слишком удовлетворительно отвечает на этот вопрос. Но в одном мы не можем ее упрекнуть: она не запрещает удовольствия. С конца Средневековья католики считают смех духовным переживанием. С XIV века смеяться на Пасху стало народным обычаем; во время службы священник смешит своих прихожан. Так что не всегда люди ждали от священников острот; подчас это могли счесть непристойностью.

Когда я работал молодым фокусником и репортером, у меня в Регенсбурге был один коллега. Мы вместе подрабатывали на местном радио. Как и я, он выступал на эстраде с маленькими трюками. Я как иллюзионист таскал с собой громоздкий реквизит, мне требовалась куда более тщательная подготовка, и во время наших совместных выступлений я страшно завидовал жонглеру и клоуну Штефану. Все его вещи умещались в небольшом чемоданчике; немного грима, и публика пятнадцать минут хохочет до упаду. Несмотря на эти его таланты в развлекательном жанре, через несколько лет он отказался от мирской жизни, вступил в один из католических орденов, а в настоящее время стал духовным наставником для молодежи.

Для меня юмор – величайшее из магических искусств. Мне кажется, он помог мне многого добиться в жизни. Штефан пошел еще выше. Он стал епископом Пассау. Когда-то он работал клоуном, и он им остается: каждый год епископ Остер рассказывает в соборе Пассау забавные пасхальные истории. Одна из таких историй повествует об Иосифе Аримафейском, ученике Христа. Он уступил для погребения Иисуса каменный склеп, который приготовил для себя. Этот Иосиф возвращается домой к жене, сообщает ей о смерти Христа, о снятии с креста и даже о том, что тело учителя будет лежать в его собственном склепе. Жена ругается: «В новый склеп, который ты только что приготовил?» Иосиф возражает: «Но это только на выходные».

Штефан Раушер, священник Аттенской церкви (Фрейзинг), тоже обладает этим редким даром – чувством юмора. На пасхальной службе он рассказал о молоденькой девушке, которая пришла к матери и говорит, что полюбила. Однако молодой человек не католик. Мама утешает дочь и советует ей сказать ему, как хороша католическая вера. В католической церкви есть таинства, исповедь, чтобы человек очистился от грехов, радостная Пасха. «Ты увидишь, дитя мое, это заставит его креститься». Пару недель спустя мать видит заплаканные глаза дочери и спрашивает, что случилось, неужели план не сработал? «Нет, сработал, – отвечает дочка, – но теперь он хочет стать священником!»

Но так же парадоксальна и история Христа, который добровольно подверг себя осмеянию, унижению и, в конце концов, распятию. Церковь знает это божественное самоуничижение как «кенозис». Иисус на некоторое время сложил с себя свои божественные атрибуты, и точно так же шларафф или нидерланец слагает с себя титулы и ранги в гардеробе, чтобы стать равным с другими.

Остроумие имеет эзотерические свойства. Фрейд сравнивает остроты со сновидениями. В обоих случаях сложные события упрощаются. И то и другое может помочь в постижении сложности мира, помочь увидеть один смысл за многими явлениями. Фрейд говорит: «Мелькнувшая в подсознании мысль в мгновение ока обрабатывается им, и результат тотчас становится доступным осознанному восприятию».