Мастер и Маргарита

мягкий в обращении человек, совсем непохожий на следователя, и тем не менее один из лучших следователей Москвы. Он увидел лежащего на кровати, побледневшего и осунувшегося молодого человека, с глазами, в которых читалось отсутствие интереса к происходящему вокруг, с глазами, то обращающимися куда-то вдаль, поверх окружающего, то внутрь самого молодого человека.	mannered man, who looked quite unlike an investigator and yet was one of the best in Moscow. He saw lying on the bed a pale and pinched young man, in whose eyes one could read a lack of interest in what went on around him, whose eyes looked now somewhere into the distance, over his surroundings, now into the young man himself.
Следователь ласково представился и сказал, что зашел к Ивану Николаевичу потолковать о позавчерашних происшествиях на Патриарших прудах.	The investigator gently introduced himself and said he had stopped at Ivan Nikolaevich's to talk over the events at the Patriarch's Ponds two days ago.
О, как торжествовал бы Иван, если бы следователь явился к нему пораньше, хотя бы, скажем, в ночь на четверг, когда Иван буйно и страстно добивался того, чтобы выслушали его рассказ о Патриарших прудах. Теперь сбылось его мечтание помочь поймать консультанта, ему не нужно было ни за кем уже бегать, к нему самому пришли именно затем, чтобы выслушать его повесть о том, что произошло в среду вечером.	Oh, how triumphant Ivan would have been if the investigator had come to him earlier - say, on Wednesday night, when Ivan had striven so violently and passionately to make his story about the Patriarch's Ponds heard! Now his dream of helping to catch the consultant had come true, there was no longer any need to run after anyone, they had come to him on their own, precisely to hear his story about what had happened on Wednesday evening.
Но, увы, Иванушка совершенно изменился за то время, что прошло с момента гибели Берлиоза. Он был готов охотно и вежливо отвечать на все вопросы следователя, но равнодушие чувствовалось и во взгляде Ивана, и в его интонациях. Поэта больше не трогала судьба Берлиоза.	But, alas, Ivanushka had changed completely in the time that had passed since the moment of Berlioz's death: he was ready to answer all of the investigator's questions willingly and politely, but indifference could be sensed both in Ivan's eyes and in his intonation. The poet was no longer concerned with Berlioz's fate.
Перед приходом следователя Иванушка дремал лежа, и перед ним проходили некоторые видения. Так, он видел город странный, непонятный, несуществующий, с глыбами мрамора, источенными колоннадами, со сверкающими на солнце крышами, с черной мрачной и безжалостной башней Антония, со дворцом на западном холме, погруженным до крыш почти в тропическую зелень сада, с бронзовыми, горящими в закате статуями над этой зеленью, он видел идущие под стенами древнего города римские, закованные в броню, кентурии.	Before the investigator's arrival, Ivanushka lay dozing, and certain visions passed before him. Thus, he saw a city, strange, incomprehensible, non-existent, with marble masses, eroded colonnades, roofs gleaming in the sun, with the black, gloomy and merciless Antonia Tower, with the palace on the western hill sunk almost up to its rooftops in the tropical greenery of the garden, with bronze statues blazing in the sunset above this greenery, and he saw armour-clad Roman centuries moving along under the walls of the ancient city.
В дремоте перед Иваном являлся	As he dozed, there appeared before Ivan a man,