Мастер и Маргарита

Бледная и скучающая гражданка в белых носочках и белом же беретике с хвостиком сидела на венском стуле у входа на веранду с угла, там, где в зелени трельяжа было устроено входное отверстие. Перед нею на простом кухонном столе лежала толстая конторского типа книга, в которую гражданка, неизвестно для каких причин, записывала входящих в ресторан. Этой именно гражданкой и были остановлены Коровьев и Бегемот.	A pale and bored citizeness in white socks and a white beret with a nib sat on a Viennese chair at the corner entrance to the veranda, where amid the greenery of the trellis an opening for the entrance had been made. In front of her on a simple kitchen table lay a fat book of the ledger variety, in which the citizeness, for unknown reasons, wrote down all those who entered the restaurant. It was precisely this citizeness who stopped Koroviev and Behemoth.
- Ваши удостоверения? - она с удивлением глядела на пенсне Коровьева, а также и на примус Бегемота, и на разорванный Бегемотов локоть.	'Your identification cards?' She was gazing in amazement at Koroviev's pince-nez, and also at Behemoth's primus and Behemoth's torn elbow.
- Приношу вам тысячу извинений, какие удостоверения? - спросил Коровьев, удивляясь.	'A thousand pardons, but what identification cards?' asked Koroviev in surprise.
- Вы - писатели? - в свою очередь, спросила гражданка.	'You're writers?' the citizeness asked in her turn.
- Безусловно, - с достоинством ответил Коровьев.	'Unquestionably,' Koroviev answered with dignity.
- Ваши удостоверения? - повторила гражданка.	‘Your identification cards?' the citizeness repeated.
- Прелесть моя... - начал нежно Коровьев.	'My sweetie .. .' Koroviev began tenderly.
- Я не прелесть, - перебила его гражданка.	'I'm no sweetie,' interrupted the citizeness.
- О, как это жалко, - разочарованно сказал Коровьев и продолжал: - Ну, что ж, если вам не угодно быть прелестью, что было бы весьма приятно, можете не быть ею. Так вот, чтобы убедиться в том, что Достоевский - писатель, неужели же нужно спрашивать у него удостоверение? Да возьмите вы любых пять страниц из любого его романа, и без всякого удостоверения вы убедитесь, что имеете дело с писателем. Да я полагаю, что у него и удостоверения-то никакого не было! Как ты думаешь? -обратился Коровьев к Бегемоту.	'More's the pity,' Koroviev said disappointedly and went on; 'Well, so, if you don't want to be a sweetie, which would be quite pleasant, you don't have to be. So, then, to convince yourself that Dostoevsky was a writer, do you have to ask for his identification card? Just take any five pages from any one of his novels and you'll be convinced, without any identification card, that you're dealing with a writer. And I don't think he even had any identification card! What do you think? ' Koroviev turned to Behemoth.
- Пари держу, что не было, - ответил тот, ставя примус на стол рядом с книгой и вытирая пот рукою на закопченном лбу.	'I'll bet he didn't,' replied Behemoth, setting the primus down on the table beside the ledger and wiping the sweat from his sooty forehead with his hand.
- Вы - не Достоевский, - сказала гражданка, сбиваемая с толку Коровьевым.	'You're not Dostoevsky,' said the citizeness, who was getting muddled by Koroviev.