Мастер искажений

Центральный, он же единственный действующий космопорт Малика показался Лене воплощением фантастических книг, которые она читала раньше. Огромное поле искусственного камня, от которого в летний полдень веяло жаром и пахло пылью. У самого горизонта цилиндром из бетона и стекла высилась многоэтажка вокзала-диспетчерской. Во все стороны сновали погрузчики, какие-то похожие на жуков цистерны, разнообразные автоматы. Рядом с их рейсовым кораблем после посадки сразу поползла приземистая металлическая черепаха, старательно полируя камень покрытия. В разных секторах взлетно-посадочной полосы, разграниченных цветными полосами, расположились несколько десятков кораблей: от мелких орбитальных катеров до больших пузатых транспортников. Один такой грузовик поблизости как раз загружался. Около него стояла очередь из длинных автопоездов. Погрузочные механизмы ловко сгружали контейнеры на транспортную ленту, ползущую в брюхо трюма. Стоило очередному прицепу опустеть, головная машина тут же сдвигала автопоезд. Как только все прицепы оказывались разгружены, пустой автопоезд немедленно уезжал, уступая место следующему.

Долго любоваться не получилось: чуть слышно шипя воздушной подушкой, подъехал небольшой автобус, который отвез всех в здание вокзала. Здесь разделяться не требовалось. Лена вместе с Рагнаром прошла досмотр – очень тщательный… а дальше никаких бумаг. Вообще ничего. Лишь на равнодушный вопрос последнего из таможенников, который выдавал каждому по жетону: «Транспорт до города через полчаса. Ждать будете?» – Рагнар ответил:

– Нет, спасибо. Мы пешочком. Погода хорошая.

Ничуть не удивившись, таможенник таким же равнодушно-вежливо-дежурным тоном выдал указание:

– Хорошо. Ваши вещи проверены, вопросов нет. Заберете в комнате АА-56, это первый этаж, отсюда направо по коридору, на второй развилке еще раз направо.

– Спасибо.

Рагнар взял ошеломленную Лену за руку, строго посмотрел на нее с намеком: «Все вопросы потом». В указанной комнате очередной равнодушный таможенник в обмен на жетоны выдал им рюкзаки, которые они подготовили еще на лайнере. Услышав, что за дверью в коридоре, кроме них двоих, больше никого, тут же уткнулся в планшет читать какую-то книжку или газету. Рагнара такое отношение ничуть не удивило. Он помог Лене надеть рюкзак, проверил, как тот сидит, и двинулся на выход. Лена молча потопала следом.

Стоило отойти от космопорта всего на пару километров, и уже ничего не напоминало о том, что поблизости есть люди. Воздух мгновенно наполнился растительными благовониями, вокруг утоптанной тропинки встали сплошные заросли березы и невысокого кустарника с иголками вместо листьев. Лена ошалело подошла к ближайшему дереву и провела ладонью по стволу, размяла в пальцах несколько листьев. Самая настоящая береза.

Рагнар расхохотался в голос:

– У тебя мысли прямо видно, так громко удивляешься. Да береза это, земная береза. Малик – один из терраформированных миров, причем один из первых с использованием технологий шангри. За основу модели бралась земная природа. Когда появились Мастера искажений, мы сумели освоить кое-что из наследства древних – например, петлю времен. Для этого собирается много Великих Мастеров, в итоге для отдельной системы формируется аномалия времени. Снаружи проходит лет пять-десять, внутри – около тысячи. Время от времени в аномалию заглядывают с корректировкой. Специальные автоматы занимаются преобразованием атмосферы, ускоренным выведением жизни. Потом это несколько сотен лет все само-собой развивается, пока не получается естественное природное равновесие. Раньше с этим было хуже. И планеты переделывали ускоренным методом, и ждать пять-шесть сотен лет этого самого равновесия не могли. Либо заселяли готовые кислородные миры с собственной жизнью, либо рисковали селиться сразу после окончания работ. Ну а здесь комфортность для человека сто пятнадцать процентов.

Лена скинула рюкзак, села на него.

– И в такое шикарное место пускают кого попало? У нас ни паспорта не проверили, ни фотографий не сделали. Ты давай объясняй. Заодно перекусим.

Рагнар послушно тоже кинул рюкзак, сел рядом, достал пакет с бутербродами и горячий чай.

– А зачем? Помнишь, я говорил про закрытый мир и что сюда едут в один конец? Точнее, кто-то въезжает открыто. Для них перед посадкой в автобус существует паспортный контроль и все остальное. Для остальных – возможность начать жизнь с чистого листа. Пешком километров сто – сто пятьдесят до ближайшего поселения. Там тебе выдадут новые документы на какое хочешь имя и внесут во все базы данных. Но действуют они исключительно в пределах планеты. На выезд или проход из леса обратно на космодром – строжайший запрет, даже я не проберусь незамеченным. Если тебя нет в базе данных покинувших космопорт официальным путем, тебя никогда не пустят обратно.

– А если не дойдешь? – поинтересовалась Лена, дожевывая бутерброд.