Мастер побега

– Будет. У меня тут было аж пять звонков, пришлось согласовать кое-какие детали. Наши лидеры, мы зовем их огненосными творцами, заинтересовались твоим делом. Тебя ожидает пара сюрпризов. Один из них я раскрою тебе только утром. А второй свалится тебе на голову прямо сейчас. Как бабушкина швейная машинка на башку влюбленному идиоту, который затеял среди ночи петь своей девочке серенады под окном… В общем, брат, мы тебя проверим. Лично. Свяжем тебя с нами накрепко. Нет, не кровью, интереснее. Хотя ротмистр Чачу предлагал прямо сейчас, этой ночью, отправить тебя на облаву. А то и прямо дать тебе револьвер и попросить, так сказать, привести в исполнение… Чего ты хотел? Мы тут тоже людей пощелкиваем Разве только с разбором, а не как Фильш и Вепрь.

«Будем надеяться, что это зло действительно меньшее…» – уныло размышлял Рэм.

– Чачу? Он-то как тут оказался?

– Ну не скажи, брат! Чачу не то что «оказался», он в самом ядре Гвардии. Каков человек! Одним из первых пошел за Шекагу. Когда я прибыл, Чачу сказал мне: «Я бы тебя расстрелял, как подлую, вонючую собаку, солдат. Но ты оказался храбрецом и в трудный час пришел сражаться на правильной стороне. Ты войдешь в самый огонь! И огнем будешь проверен». Так меня приняли в Гвардию. А потом он лично вручил мне Огненный крест и погоны офицера Гвардии. Понятно тебе, брат? Чачу… Чачу… это чистый дух нации! Давно бы стал генералом, но объявил, мол, братья, не за чинами пришел я в Гвардию. У него гвардейский воинский билет за номером 1. И он – жрец Очищающего огня в Мистическом доме Гвардии… хотя… про это тебе знать пока рановато.

«Ну да, – сообразил Рэм, – чему в таких случаях поклоняются? Для солдат придумали какой-нибудь святой солнечный диск и чистую энергию мира. Каковая, понятно, нисходит только на самые правильные народы. Для избранных – магнетические таинства, вызов духов силы и еще… ну, какие-нибудь мистерии очистительной боли, эротической бури или закаляющейся воли. Для тех, кто на самом верху, – торжественный ритуал. Красивый. Внешний, наверное, связан с огнем. А тайный – с золотом. Если, конечно, там, наверху, имеют место быть идиоты, решившие завести еще и тайный…»

– Для начала, мужик, ты должен пройти самый простой обряд. Ты вообще-то согласен вступить в Гвардию?

– Э-э… как бы правильнее выразиться? Я бы обозначил это словом «да».

«А куда деваться?»

– Оч-хорошо. На-ка, примерь! Фуражку и все то, что тянет к парадке, получишь по возвращении.

И Толстый эффектным движением раскатал перед Рэмом сверток, мирно дожидавшейся своей участи за титаническим чернильным прибором. Та-ак…

Черный берет. Сапоги с коротким голенищем. Хрусткая портупея. Перекрещенные винтовки с примкнутыми штыками на пуговицах, кокарда с танком, маленькие снопы колосьев на погонах и петлицах…

– Судя по количеству и размеру вот этих милых снопиков на погонах и петлицах, ты меня только что повысил в чине. Из секунд-майоров – в прим-майоры, я правильно понимаю?

Толстый ответил, добродушно улыбаясь:

– Тебе нынче положено одно из двух, бешеный огурец. Либо очень много и сразу, либо пуля в голову.

Рэм молча переоделся. Впору. Чего-то не хватает. Неудобство какое-то… Он хлопнул себя по правому бедру.

– Оружие мы тебе возвращаем. Вернее, я его тебе возвращаю, мужик. Потому что я тебе верю. – С этими словами Толстый выложил кобуру с «принцем» да дюжину патронов. – И трофеи.

Неподалеку от «принца» на полированную гладь лег нож с эмблемой танковых войск федератов, а рядом с ним – зажигалочка. Ее Рэм схватил и сжал в руке. Давно пустая, незаряженная, она служила Рэму талисманом. Все его корни давно с треском выдрали из почвы, а потом отстригли. И только вещи, которым хотя бы несколько лет, а не месяцев, напоминают, что эти корни прежде существовали.

«Или я просто не умею как следует пускать их?»

– Ножичек нам как раз пригодится. Сделай-ка, брат, небольшой разрез на левой руке. Лезвие надо окровянить.

– Где? В каком месте?

– Да где хочешь.

– Зачем, Толстый?

– Говорят тебе: простой обряд! Что непонятного?

Рэм послушно проколол безымянный палец и выдавил оттуда капельку на острие ножа. «Чушь какая-то. На анализ крови похоже».

– Чего ж ты нещедро-то намусолил? Это тебе не анализ крови! А впрочем, формально – и это сойдет…

Толстый пощелкал зажигалкой Рэма. Массаракш! Пустая. Вынул свою, вызволил столбик пламени из металлических недр и погрузил в него заалевший металл.

– Рэм, брат мой равный, произнеси, обращаясь ко мне и ко всему свету, особенно же к солнцу, к стихиям и к чистой энергии земли: «Я готов шагнуть в огонь вместе с моими братьями-гвардейцами!»

Рэм повторил подсказанную формулу без удивления. «Как видно, с тем идиотом, который все это придумал, мы читали одни и те же монографии». Одну из них сорок лет назад написал будущий академик Нанди. Называлась она «Обычаи и ритуалы у военной верхушки ранневарварского общества Срединного ареала». И вот слово в слово! Глава вторая, про тайные мужские союзы, ритуально умыкавшие женщин и коров.