Мастер ужасок

– Потому что я немного в тебя влюблена. Ты все-таки спас мне жизнь. И ты бессовестно использовал мое безвыходное положение в своих целях. Ты – первый, кто может сравниться со мной по коварству. Прошу заметить: ты можешь со мной сравниться, но ты не равносилен мне. И тем более не превосходишь меня. Я – королева страха! А ты – ты можешь быть его князем. Для этого у тебя отсутствует еще пара перьев. Но, может быть, ты еще обретешь их сегодня ночью.

Белоснежная вдова пролетела над Айспином к одному из окон и опустилась на подоконник. Она едва заметно дрожала, как будто замерзла теплой летней ночью.

– К сожалению, мы очень разные, и наши пути пролегают в совершенно противоположных направлениях. У тебя две ноги, а у меня тысяча. Ты хочешь создать новую жизнь, а я хочу уничтожить все жизни. Это может привести только к конфликту. Так что нам нужно расстаться.

Мастер ужасок все это время стоял молча, а Эхо оставался в своем укрытии. Оба думали об одном и том же: не была ли это всего лишь ее новая игра? Не вцепится ли она в ближайший момент опять кому-нибудь из них в горло? И что ей может помешать?

– Это была любовь, – выдохнула Белоснежная вдова, – а не милость. И ей ты обязан своей жизнью. Никогда этого не забывай! И никогда не надейся вновь на порядочность других. Пока!

Она грациозно прыгнула в окно и полетела, уносимая волной мягкого вечернего бриза, легко и бесцельно, как невинное семя одуванчика.

Домашняя музыка

– В этой кастрюле я сварил констрикторов длиной с дерево, – сказал Айспин, опять разжигая жировой котел. – Я покончил с Красной гориллой, которая очнулась от наркоза. С осьминогом, который хотел затащить меня в варево. Но ни одно животное не причинило мне столько зла, как ты сегодня. Маленький безобидный царапка.

– Спасибо большое, – сказал Эхо. Он опять сидел на полу рядом с алхимической печкой, после того как мастер ужасок вынул его оттуда, разумеется, оставив на цепочке.

– Это не комплимент, – сказал Айспин, метнув злобный взгляд на своего пленника. – Я хотел только сказать этим, что развлечение для тебя закончилось. Я еще никогда не был так близок к смерти, как только что.

Он взял воздуходувку и стал качать свежий кислород в пламя. И оно тут же ярко вспыхнуло.

– Что это был за договор, который ты заключил с Белоснежной вдовой? – спросил Эхо. – Как тебе удалось покорить это могущественное существо?

– Я нашел ее в самом низу замка, – сказал Айспин и подложил полено в печку. – В катакомбах под подвалом. Она была очень больна, смертельно больна, а я знал средство от ее болезни. За это ей пришлось заключить со мной договор, согласно которому она на десять лет становилась моей пленницей. Сначала она была еще слаба, но когда стала медленно набирать силы, я для надежности, когда она спала, произнес над ней заклинание. И я соорудил ей тюрьму, искючающую возможность побега.

– Ты любишь заключать сделки с животными, – заметил Эхо, – даже с самыми ужасными.

– Никогда не знаешь, когда понадобится Белоснежная вдова, – засмеялся Айспин. – И это оправдало себя. Ты сам выиграл от этой сделки. Можешь меня за это поблагодарить. То, что я хотел сделать с тобой, ничто по сравнению с тем, во что тебя превратили бы демоны.

Айспин отвернулся от котла, взял со стола скальпель и подошел к Эхо.

– Не будем больше терять время, – сказал он.

Желание убежать было, конечно, инстинктивной реакцией Эхо, но его удерживала цепочка. В отчаянии он потянул цепочку еще раз, но потом понял, что это было бесполезно.

– Убей меня побыстрее, – сказал он.

– Я тебе обещаю, – ответил Айспин.

Внезапно зазвучала музыка. Она проникала в комнату через окна – громкая, навязчивая, пугающая – с безоблачного неба. Очень странная музыка.

Айспин остановился и прислушался.

– Что это? – спросил он.

Эхо знал эту музыку. Она была ему хорошо знакома, но в этом ритме он ее никогда не слышал. Когда он ее услышал впервые, в ней было что-то мирное, ритм, под который можно было танцевать. Как ее называла Ицануэлла?

Вайтсмутцки.