Мастера Благого края (СИ)

Майтимо остался наедине со своими мыслями после того, как младший стремительно явился и исчез. И понял, что теперь не уснёт… Нолдо вернулся к светильнику, который задумал сделать. То ли помогла долгожданная тишина, то ли внезапно пришло вдохновение, но Нельо с головой погрузился в работу, аккуратно сплетая между собой заготовки из тончайшего серебра. Он до последней детали помнил узоры на коре Древа и теперь старался только не упустить их. Дело спорилось, но продвигалось небыстро. Впрочем, спешить было некуда. Несколько часов кряду Нельо, как заворожённый, вплетал и вплетал в ствол будущего древа всё новые витки серебра, пока не добрался до первой «цветущей» ветви. Старший помнил про свое обещание и прервался, чтобы отыскать братьев. Вскоре они уже втроем приступили к ковке листьев и созданию фонариков-соцветий…

***

Храм состоял из Музыки.

Эльдар не смогли бы вынести всей мощи звучания Айнулиндалэ, но в каждой фэа до сих пор звучал отголосок предначальной Песни. Для ваниар, больше остальных любивших рассказы валар о сотворении мира, торжественная музыка преображённого храма находилась в идеальном созвучии с мелодиями Стихий.

Спрятанный на верхнем ярусе и оттого незримый хор с неимоверным воодушевлением пел оду Эру. Певцы не переставали удивляться акустике обновлённого святилища — а капелла, схожее со струившимся с небес золотым потоком, стало первым впечатлением Морифинвэ о храме.

Когда они всей семьёй до седьмого пота трудились здесь, подчас напрочь забывая об отдыхе, их внимание было приковано к ничтожно малым деталям: частицам лепнины и мозаики, качеству витражного стекла… Даже Кано принимал деятельное участие, в сотый, если не тысячный раз проверяя акустику зала. И теперь Морьо, вместе с братьями и родителями входя в зал вслед за четой Ингвэрона, впервые смог оценить весь грандиозный замысел переделки цельным и завершённым.

Юный фэанарион совсем недавно с искренним восторгом рассматривал первые наброски матери. От тонких линий эскизов до кропотливой, слаженной работы мастеров — такой долгий путь… Но кипа рисунков постепенно истаяла, дав рождение прекрасным статуям. Каждая из них представляла собой не просто кусок мрамора, которому резцом придали изящную форму, — благодаря освещению, созданному отцом, казалось, что скульптура растёт и двигается. Карнистир с улыбкой вспомнил, как его до слёз тронула серия рисунков, посвящённых статуе любимой Йаванны.

— Аммэ, это прекрасно… — в который раз шептал Морьо.

***

Маленький Атаринкэ проснулся в радостном нетерпении. Это случилось ещё до того, как над Валмаром вновь засияло золотое Древо. Сегодня! Сегодня отец покажет Ингвэ преображённый храм…

Эльфёнок стремглав покинул постель, ополоснулся и натянул ту праздничную одежду, которую аммэ заботливо разложила для него на кресле. Было немного непривычно ощущать прикосновения шелка после месяцев хождения в простых рабочих штанах да широкой тунике. Палящий полдень ещё не скоро. Как напоследок не прогуляться по зелёным террасам и не полюбоваться на многозвонный град?

Наконец колокола зазвонили по-особенному громко и торжественно, призывая жителей поспешить на праздник Урожая, и Атаринкэ сломя голову помчался во дворец.

Едва Курьо словно вихрь ворвался в холл гостевых покоев, Фэанаро кивнул ему, и вся семья неспешно прошествовала в храм, по пути встретившись с Ингвэ, возглавлявшим празднично разодетую процессию ваниар. Маленький нолдо наравне с братьями участвовал в шлифовке панелей из оникса, установке статуй и кропотливом соединении кусочков мозаики, и сегодня святилище наконец-то предстало перед Атаринкэ во всём великолепии, встретив начищенным до блеска полом и затканными золотом шпалерами.

Когда Ингвэрон вошёл в храм, хор смолк. Оглядев привычный полумрак, король вгляделся в приглушенное свечение листвы сотворенного Нельяфинвэ Древа и хотел было начать речь в честь праздника и открытия святилища, как вдруг в нише, напротив которой он остановился, появилось таинственное мерцание.

Ингвэ замер, проследив взглядом за лучом света, скользнувшим ввысь от почему-то пустовавшего постамента, и тот насквозь пронзил неизвестно как появившееся в помещении белое облачко.

Внезапно оно разрослось в чёрную тучу. По залу прокатился громовой раскат, а ослепительно яркая молния ударила в пьедестал, осветив величественную фигуру Манвэ. Невольно ахнув, ваниар отпрянули назад, а нолдорские мастера переглянулись между собой — сюрприз удался. Фэанаро запустил в действие механизм, отсчитывающий время, отведённое каждому из валар, именно в момент вхождения Ингвэрона в святилище.

Второй раз избалованная зрелищами свита была поражена, когда в нише рядом с Сулимо задрожала тончайшая кисея, затканная драгоценными кристаллами, отчего всем показалось, что полотно живое. Ещё чуть-чуть, и они наяву увидят дыхание космоса и услышат шепот звёзд… Ткань соскользнула к подножию постамента, явив эльдар Элентари. Та, раскинув руки в стороны, танцевала под сверкающим куполом небес. И только Фэанаро знал, сколько самоцветов потребовалось для создания этой небесной сферы…