Читаем Мастера иконописи и фрески полностью

В 1608 году Рубенс, получивший из Антверпена известие о тяжелом заболевании матери, оставил гостеприимную Италию и вернулся на родину. Хотя в живых мать художник уже не застал, он решил не возвращаться больше в Италию. В 1609 году мастер получил должность придворного живописца эрцгерцога Альберта и эрцгерцогини Изабеллы, двор которых находился в Брюсселе. Рубенс, не желавший расставаться с Антверпеном, получил разрешение не покидать его.

В этом же 1609 году он женился на молоденькой дочери антверпенского юриста Изабелле Брандт. Об этом счастливом периоде жизни супругов свидетельствует написанная в барочных традициях «Жимолостная беседка» («Автопортрет с Изабеллой Брандт», 1609–1610, Старая пинакотека, Мюнхен).

Наиболее плодотворным периодом для Рубенса стали 1610–1620 годы. Он получал большое количество выгодных заказов, которые выполнял в большой мастерской, созданной еще в самые первые годы его жизни в Антверпене. Работать над многочисленными заказами, идущими от церкви и королевских дворов Европы, мастеру помогали ученики. Молодые художники стремились попасть на обучение к знаменитому живописцу, и мастерская вскоре превратилась в настоящую академию. С этой мастерской была связана и появившаяся вскоре школа репродукционной гравюры, поставившая перед собой задачу воспроизведения живописных работ Рубенса и его последователей.

Еще в Италии Рубенс создал серию архитектурных зарисовок Палаццо Генуи XVI столетия. По образцу одной из них художник построил в 1611 году собственный дом в Антверпене. Вплоть до 1618 года он занимался работой над ним, и в результате многочисленных переделок появился настоящий дворец, в котором мастер работал, устраивал торжества и принимал друзей.

Рубенс был энергичен и трудолюбив, работал очень много и упорно. Все удивлялись тому, как был насыщен делами день художника, встававшего в 5 утра и сразу после утренней мессы в храме принимавшегося за работу. Сидя за мольбертом, он слушал чтение произведений Сенеки, Плутарха, Тацита или диктовал письма, а по вечерам совершал конные прогулки и встречался с друзьями (в их числе были известные гуманисты, ученые, политики). Помимо заказных портретов и изображений друзей и близких, Рубенс создавал композиции на мифологические, аллегорические, исторические и религиозные сюжеты, писал жанровые сцены и пейзажи. Его работы проникнуты героическим пафосом; персонажи, чьи фигуры далеки от классических идеалов, запечатлены в напряжении не только физическом, но и духовном.

В творческом наследии Рубенса множество произведений, написанных для церкви. В 1610–1611 годах появился триптих «Воздвижение креста», предназначенный для антверпенского собора. Особенно впечатляет его центральная часть, проникнутая острым драматизмом. До предела напряжены мускулы десяти человек, поднимающих крест. Подобный преувеличенный драматизм вполне отвечает требованиям фламандского барокко. В то же время в композиции нет ни капли религиозного духа. Именно в таком ключе написаны многочисленные «языческие» композиции Рубенса на мифологические сюжеты («Похищение дочерей Левкиппа», 1617; «Битва греков с амазонками», около 1618–1620, обе – Старая пинакотека, Мюнхен; «Персей и Андромеда», 1620–1621, Эрмитаж, Санкт-Петербург). И тем не менее орден иезуитов, постоянный заказчик Рубенса, был удовлетворен.

Несколько по-иному трактуется религиозный сюжет в другом триптихе Рубенса – «Снятии с креста» (1611–1614), выполненном для того же антверпенского собора. Хотя движения Марии Магдалины, протянувшей руки к мертвому Христу, и Богоматери, пытающейся обнять его тело, кажутся излишне экспрессивными и слишком стремительными, композиция проникнута чувством настоящего, неподдельного горя. С поразительной убедительностью художник показал скорбь родных и близких Христа.

Бурное движение наполняет и религиозные сцены, созданные в 1618–1620-х годах («Страшный суд», «Малый Страшный суд», «Падение грешников», все – Старая пинакотека, Мюнхен). Несмотря на кажущийся хаос, композиции тщательно продуманы мастером.

В 1620-е годы Рубенс со своими помощниками выполнил ряд больших заказов европейских королевских дворов. От испанского и английского монархов он получил дворянские титулы.

В 1621–1627 годах мастер побывал во Франции, где занимался созданием полотен для украшения Люксембургского дворца. Он написал цикл картин, посвященных жизни Марии Медичи (1622–1625, Лувр, Париж).

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное