Мастера натюрморта

Вернувшись в 1901 году в Россию, Грабарь вошел в художественное объединение «Мир искусства». Обратившись к традициям русского реалистического пейзажа, мастер сумел отойти от эстетических установок этой группировки и создать произведения, искренне и задушевно показывающие природу своей родины. Таковы полные яркого света и трепетного воздуха картины «Луч солнца» (1901, Третьяковская галерея, Москва), «Сентябрьский снег» (1903, Третьяковская галерея, Москва), «Февральская лазурь» (1904, Третьяковская галерея, Москва), свидетельствующие об интересе мастера к импрессионизму.

И. Э. Грабарь. «Яблоки», 1905, Государственный художественный музей им. А. Н. Радищева, Саратов

И. Э. Грабарь. «Сирень и незабудки», 1905, Художественный музей, Ярославль

Грабарь был признанным мастером натюрморта. Нередко его композиции, помимо предметных групп, включали элементы пейзажа и интерьера («Хризантемы», 1905, Третьяковская галерея, Москва; «Дельфиниум», 1908, Русский музей, Санкт-Петербург).

Натюрморты Грабаря, так же как и пейзажи, передают увлечение художника пленэрной живописью. Вибрирующим светом окутаны предметы на картинах «Яблоки» (1905, Государственный художественный музей им. А. Н. Радищева, Саратов), «Сирень и незабудки» (1905, Художественный музей, Ярославль). Радостным чувством проникнуто изображение благоухающих нежных цветов, напитанных солнцем спелых фруктов на столе, нарядных фарфоровых тарелок и блестящих кувшинов.

В потоках яркого солнечного света как будто тает стекло стаканов, рюмок и вазочек на полотне «Неприбранный стол» (1907, Третьяковская галерея, Москва). Прозрачные тени, ложащиеся на голубую скатерть, голубоватые рефлексы на тарелках, блики на стенках стаканов, рюмок, ваз с фруктами – все делает изображение свежим и живым.

Помимо натюрмортов и пейзажей, Грабарь писал прекрасные портреты, большая часть которых появилась в 1920–1930-х годах. Он создал целую галерею портретов своих современников: музыкантов, ученых, друзей и близких («Портрет С. С. Прокофьева», 1934, Третьяковская галерея, Москва; «Портрет М. И. Грабаря, сына художника», 1935).

И. Э. Грабарь. «Неприбранный стол», 1907, Третьяковская галерея, Москва

В послеоктябрьский период Грабарь возглавлял Отдел по делам музеев и охране памятников искусства и старины. Долгие годы он занимал должность директора Центральных государственных реставрационных мастерских. В результате деятельности этих мастерских было открыто множество памятников древнерусского искусства: икон и фресковых росписей в Пскове, Новгороде, Владимире и других старинных городах России. В 1926–1930 годах Грабарь являлся редактором отдела изобразительных искусств Большой советской энциклопедии.

Важное место в жизни Грабаря занимала исследовательская и художественно-критическая деятельность. Иногда он так увлекался этой работой, что надолго оставлял живопись. Исследуя русское искусство, Грабарь издал ряд трудов, посвященных творчеству А. Рублева и И. Е. Репина. Двухтомная монография Грабаря «Репин» (1937) в 1941 году была удостоена Сталинской премии. С 1944 года художник занимал должность директора института истории искусств Академии наук СССР.

Много времени Грабарь отдавал педагогической деятельности. Он руководил занятиями по живописи, а также возглавлял художественные учебные заведения.

Александр Васильевич Куприн (1880–1960)

Александр Куприн был не только автором большого количества прекрасных натюрмортов и пейзажей, но и замечательным педагогом, воспитавшим множество известных художников. Его ученики всегда помнили слова своего наставника: «Смотрите шире. Занимайтесь не жилописью, а живописью».

Александр Васильевич Куприн родился в Борисоглебске Тамбовской губернии в семье учителя, преподававшего в уездном училище. Возможно, именно яркие впечатления детских лет во многом определили дальнейшую судьбу художника, написавшего спустя много лет: «Все кругом как бы улыбалось мне. Я помню пышные пионы, гордость моей матери, розы, декоративные кустарники, гудящих шмелей, барахтающихся внутри лилий и петуний, бабочек, собирающих своими тонкими, спирально изогнутыми хоботками сладкий сок душистых цветов, задорное чириканье воробьев, гнездившихся под карнизами наших окон, наконец, особый звук, когда бондари, наши соседи, набивали обручи на новые кадки и бочки…»