Мастодония

– Я молчал, потому что сам не был уверен. Но я долго думал и вот теперь знаю точно. Он меня увидел и сначала не поверил своим глазам. Протирал глаза, думал, что с ними что-то не то. Ты что, не помнишь? Ты же сам спросил у него, не попало ли ему что-то в глаз. А он сказал, что, наверное, пыль. А ты еще раз спросил, может, нужно глаз промыть, а он сказал, что не надо, что все в порядке. Ну, вспомнил?

– Да, теперь вспомнил, когда ты рассказал.

– Ну вот. Я и сам кое-что увидел. Но только мельком. Пока точно не знаю что.

– Ты не говорил с ним? Не пытался заговорить?

– Нет, говорить не пытался. Но знаешь, он человек непростой, необычный. Это точно.

– Ну ладно, – сказал Декер. – Мы с ним еще увидимся. Вот и разглядишь получше, что это в нем такое необычное.

Глухоман ушел. Он больше не прятался в зарослях среди валунов. Декер перестал ощущать его присутствие.

– Давай-ка спустимся пониже, – предложил Декер Шептуну. – Поглядим, как там катер.

Глава 20

Через полчаса после того, как Джилл ушла в библиотеку, явился Экайер. Губерт впустил его и, явно недовольный, удалился в кухню, где сердито гремел посудой. По всей вероятности, Губерта раздражало, что люди так долго просиживают за столом.

– Что-то ты рано сегодня, – отметил Теннисон. – Присаживайся, выпей чашечку кофе.

– Кофе выпью, – согласился Экайер, – но, имей в виду, рассиживаться нам с тобой особо некогда.

– Ну у меня-то времени много, – возразил Теннисон. – В клинику еще рано…

– Не так уж много, как ты думаешь. Нас с тобой удостоили великой чести. Нас благословили.

Теннисон удивленно взглянул на Экайера.

– Благословили на аудиенцию с его святейшеством.

– Ого!

– И это все, что ты можешь сказать?

– А что я, по-твоему, должен сделать? Упасть замертво? Встать по стойке смирно? Пасть на колени в священном трепете?

– Ну, не знаю… Мог бы, по крайней мере, выказать хоть какое-то уважение, – хмыкнул Экайер. – Это, знаешь ли, не шутки – удостоиться такой аудиенции.

– Прошу прощения. А я так сразу не догадался. А в чем дело?

– Точно не знаю. Но предполагаю, что это из-за случая с Мэри. Ну, из-за рая. Феодосий и Робертс пойдут с нами.

– Это кардиналы, что ли?

– Да, кардиналы.

– Странно, – пожал плечами Теннисон. – Ну, почему Папа желает видеть тебя – это мне, скажем, более или менее понятно. Если речь действительно пойдет о рае, то ты в этом, как говорится, по уши. А я-то тут при чем?

– Мэри – твоя пациентка. Может быть, он хочет узнать какие-то медицинские подробности. А может, дело вовсе и не в рае. Может, ему просто хочется с тобой познакомиться. Человек ты новый, а обычно новый член Ватикана всегда бывает представлен Папе. Вполне естественно, что он желает взглянуть на нового ватиканского врача. Наверняка это давно планировалось, просто время сейчас такое, напряженное.

– Подозреваю, что тут всегда время напряженное.

– В общем, да. Но иногда бывает напряженнее обычного.

Пол и Джейсон пили кофе. Губерт продолжал греметь посудой изо всех сил. Наконец Экайер не выдержал и крикнул:

– Губерт!

– Да, сэр? – отозвался робот.

– Прекрати там греметь. Имеем мы право спокойно посидеть, кофе попить? Ты что, в самом деле?

– Ну конечно, сэр, – сказал Губерт; шум затих.

– Совсем разболтался, – пробурчал Экайер. – И ведь я сам его избаловал на свою голову. Просто не знаю, что делать.

– Пол, я хотел спросить тебя кое о чем…

– Спрашивай, только быстро.

– Видел я кристалл один, такой… математический… уравнения, там, графики… Я вроде бы тебе говорил. Ты сам-то его смотрел?

– Ну… да, как будто смотрел. Только давно. Он ведь был записан несколько лет назад.

– Ты говорил, что этот Слушатель возвращался туда несколько раз, но так ничего особенного и не узнал.

– Да, к сожалению, – подтвердил Экайер. – А что, ты этим увлекся?

Теннисон кивнул и поставил на столик пустую чашку.

– Что-то в этом есть. А ухватить никак не удается. Только подумаешь: вот вроде бы начал что-то понимать – ан нет, все пропадает. Может быть, если бы я умел лучше манипулировать своим сознанием, а так… просто полным идиотом себя чувствую.

– Что, так-таки ни малейшей идеи, что бы это могло быть такое?

– Никакой. Чертовщина просто. Нет, это не бессмыслица, говорю же, что-то есть, но что? Я пытался себе представить, что только мог, но это ни с чем не ассоциируется, ничего не напоминает.

– Ты только не волнуйся, – посоветовал Экайер. – Я тебе мог бы кое-что и позанятней показать. Что ты, ей-богу, зациклился на этом кристалле? Все хранилище к твоим услугам, в любое время, когда пожелаешь.

– У меня, честно говоря, других дел хватало. Но вообще, положа руку на сердце, я стал побаиваться собственных впечатлений. И так, видишь, математический мир мне уже сниться начал. А осеннюю страну я просто забыть не могу. Тоскую по ней, тянет еще раз посмотреть. Но что-то меня удерживает – сам не знаю почему…

Экайер решительно допил кофе.

– Пора, – сказал он. – Пошли навестим Папу.

Глава 21