Мать (CИ)

За столом царил Захаров. Он наливал всем шампанского, отпускал шпильки по адресу ведущих концерта, вспоминал студенческую практику в Крыму с Пахомовским отцом.

- Думали ли мы двадцать лет назад, заканчивая университет, что жизнь, так сказать, сведёт нас в Якутии? Да мысли такой не было! Виктор, согласись! А теперь вот сидим здесь и встречаем, так сказать, новый год.

Анна Григорьевна вдруг спросила:

- А вы слышали про Эмский треугольник? Володя, ты же любишь такие истории. Не слышал? Ну вот, как же так! Журналист Мухортов раскопал где-то под Пермью аномальную зону. Уже несколько статей написал о ней. Говорят, со всего Союза туда люди едут, исследователи.

- Да мы только "Труд" выписываем, - засмеялась мать. - Там о таких вещах не пишут.

- Я тебе дам эти статьи, Люда. И Володе будет интересно, я уверена. Вообще, до чего интересно стало читать нашу прессу! Каждый день что-нибудь новое. Не то, что раньше.

- Мы с Анечкой хотим в отпуск туда махнуть, - сказал Захаров. - И вы присоединяйтесь. Будет, что вспомнить. Витя, ты как? Тряхнём стариной! Я вон и Сашку Карасёва подбил. Ну он вообще лёгок на подъём...

- Карасёв - скользкий тип, - процедил отец. - Всегда себе на уме.

Захаров удивлённо воззрился на него.

- Ты чего это вдруг? Полаялись, что ли? Ну, это ты зря. Сашка - отличный мужик, - Андрей Семёнович засмеялся, лукаво пихая собеседника локтем. - Та же с ним на лыжах ходил. Классовая вражда вдруг пробудилась?

- Да при чём тут это. Просто скользкий. Говорит одно, а в глазах - другое.

- Ну, я тебя не понимаю, - развёл руками Захаров. Он вдруг хлопнул себя по карманам брюк. - Анечка, а где мои сигареты?

- На подоконнике, наверно, оставил.

- Точно! Витя, выйдем ещё разок в подъезд?

Отец кивнул. Мужчины ушли.

- С чего это Виктор так на Карасёва взъелся? - спросила Анна Григорьевна.

- Зависть! - коротко ответила мать.

- Зависть? У Виктора?

- Да.

- Ну я не знаю... Чего ему не хватает? Зарплата - слава богу, и должность хорошая. Да ещё в Москве квартира есть. Трёхкомнатная, вроде, да? Есть, значит, куда преклонить голову, хе-хе, в случае чего.

- Я так понимаю, он сюда ехал, чтобы стать начальником партии, - сказала мать, поддевая лопаткой кусок рыбного салата "под шубой". - Поэтому и сорвался. Володя, тебе положить?

Пахомов кивнул, жуя дольку мандарина.

- Неужели для Виктора это так важно? - не поверила Анна Григорьевна.

- Важно. Он ведь от Москвы поэтому отказался. Когда отец его там умер, сомневался - переезжать или нет? Я лично была за переезд. Это же - столица! Но он выбрал Якутию. Здесь, всё-таки, северные платят...

- Так ты там не была, значит? - спросила Анна Григорьевна.

- Нет. Виктор один ездил, когда наследство оформлял. Да и как? Я же с ребёнком. - Она вдруг всполошилась. - Ой, я ж про подарки забыла! Володя, беги смотреть, что тебе Дед Мороз под ёлку положил.

Пахомов вскочил, подбежал к нарядной ёлке, откинул простыню "сугроба", скрывавшую металлическую крестовину опоры, под которой лежали подарки: яркие фломастеры в прозрачной упаковке, модель какой-то иностранной легковушки зелёного цвета без крыши и - о чудо! - электронная игрушка "Весёлый повар" (Пахомов давно клянчил такую у родителей). Он схватил игрушку и запрыгал, восторженно повизгивая. Праздник удался!

Глава третья

За два дня до окончания зимних каникул отец потащил Володьку в ДК "Геолог" смотреть иностранный фильм про Христа. Фильм разрекламировал ему Захаров, который был падок на всё новое. "Когда ещё у нас такое покажут?", - говорил он, и отец не стал с ним спорить.

Пока шли в ДК, Захаров распинался о современном кино.

- "Покаяние" - это, конечно, веха, да. Такого у нас ещё не было.

- Читал я про это "Покаяние", - ворчливо заметил отец. - Опять Сталина полощут, кооператоры чёртовы.

- Я удивляюсь, Виктор, почему ты до сих пор в партию не вступил, - усмехался Захаров.

- Потому и не вступил. Не осталось там настоящих коммунистов.

Зал был полон. Даже удивительно - будто "Кинг Конга" показывали. Детей среди пришедших Володька не заметил, и это его насторожило.

Фильм оправдал худшие ожидания: по каменистым пустыням бродил длинноволосый мужик и учил всех жить, попутно творя чудеса - оживлял мёртвого, кормил толпу невесть откуда взявшимися хлебом и рыбой, говорил с призраками и всё в таком роде. Смотреть на это было тоскливо, будто читаешь законы пионеров на тетрадной обложке: "Пионер предан родине, партии, коммунизму. Пионер держит равнение на героев борьбы и труда...". Единственное, что развлекало - странные имена и необычная одежда, похожая на сарафан или рубашку до пят. Пахомову это действо напомнило "Клуб кинопутешественников" - там тоже ходили наряженные абы во что и говорили на чужих языках.

- Ну что скажешь? - полюбопытствовал у него отец, когда в зале вспыхнул свет. - Интересно было?

- Интересно, - без всякого выражения ответил Володька.

- Как "В гостях у сказки", да?

- Ну да. Пап, а сколько времени?

Отец бросил взгляд на часы.

- Двенадцать, а что?

- Да мы с Ромкой и Мишкой Карасёвыми, и Серёгой Беляковым договорились сегодня бутылки сдать. Две недели их собирали.