Мать. Мадонна. Блудница. Идеализация и обесценивание материнства

Рассматривая женскую сексуальность, я придерживаюсь взглядов Джонса (Jones 1927), Кляйн (Klein 1928, 1932, 1933, 1935; Кляйн 2008), Хорни (Horney 1924, 1926,1932,1933; Хорни 1993) и других исследователей, которые не только ставили под сомнение первичность зависти к пенису у маленькой девочки, но также утверждали существование у нее раннего бессознательного знания о вагине. Кляйн связывала это с чрезвычайно ранним эдиповым развитием. Ее теории сосредоточены вокруг сильной зависти маленькой девочки к репродуктивным функциям ее матери. Это порождает в ней серьезную враждебность по отношению к матери и способствует развитию фантазий о вторжении в материнское тело с целью разграбления его содержимого. Используя проективные механизмы, она надеется, что мать в свою очередь отнимет у нее ее собственную способность к деторождению. Я наблюдала работу этих психических механизмов у женщин, с которыми работала, и я полагаю, они являются эквивалентом кастрационной тревоги мальчиков.

Девочки, как и мальчики, в детстве могут оказаться в обстоятельствах, которые во взрослом возрасте приведут их к первертным установкам или перверсиям. Но женщины, когда они станут матерями, могут совершать первертные действия по отношению к своим детям.

Структура следующих глав была определена с учетом этих общих соображений. Глава 2 сосредоточена вокруг идеи о том, что качественные характеристики тел самих женщин и их потомства являются основополагающими в женской психологии. Ключевым моментом является то, что женское тело особым образом устроено для рождения и вскармливания детей. В этой главе также подчеркнуто, что женские репродуктивные органы имеют более обширную локализацию, чем мужские. М. Пайнс пишет об этом:

«Сравнивая тела мальчиков и девочек, Дойч обращает внимание на то, что благодаря постоянной стимуляции пенис обнаруживается довольно рано и становится эрогенной зоной до того, как сможет выполнять свои биологические функции… Из-за того, что клитор является неполноценным сексуальным органом, он не может привлечь к себе так же много либидо, как и пенис. Вследствие "меньшей тирании" клитора женщина на протяжении всей жизни может оставаться более инфантильной, и для нее все тело целиком может оставаться сексуальным органом» (Pines 1969, р. 5, курсив Э. У.).

Хотя это и устаревшие идеи, в которых упор делается на зависти к пенису и чувстве неполноценности у женщины в процессе ее сексуального развития, но даже в них женское тело целиком признается в качестве сексуального органа.

Мы знаем, что женщины зачастую ведут себя так, как будто их тела являются сексуальным органом. Патологические случаи включают в себя широкий спектр повреждений, причиняемых женщинами своим телам, что можно рассматривать как перверсию: например, анорексия, булимия и самоповреждения. Хорошо известно, что подобные нарушения чаще встречаются у женщин, чем у мужчин. Они сопровождаются нарушениями менструального цикла, что может указывать на неразрешенные проблемы, которые имеются у этих женщин не только в связи с образом тела, но также в связи с принятием его сексуальности и биологических функций.

В Главе 3 эта мысль получает развитие, внимание обращено на власть материнской утробы. Ее власть не уступает фаллосу, но выражается по-другому. Материнско-детские отношения достигают своего пика с биологической и психологической точек зрения тогда, когда к моменту пробуждения ребенка от голода, грудь матери наполняется молоком. Две половинки совпали, и мир блаженства открывается перед ними. Конечно, учитывая принцип реальности, мы знаем, что два человека никогда не смогут прожить эти моменты абсолютно одинаково. Мы можем пытаться воспроизвести эту утопию, но чем старше мы становимся, тем лучше понимаем, что наши ожидания неизбежно натолкнутся на ограничения. Однако некоторые люди так и не смогли принять принцип реальности, потому что, будучи детьми, они пережили слишком много фрустраций и травмирующих ситуаций. Они все еще продолжают искать обещанный рай, встречая множество опасностей на своем пути. Это лишь начало того, что разворачивается в мире фантазий перверта. Однако мы понимаем, что в целом все гораздо сложнее, когда сталкиваемся с преобладающим элементом садистической мести, так точно названным Столлером «эротической формой ненависти» (Stoller 1975; Столлер 2016, в печати).