Мать велела герань не поливать

Ехать до Москвы почти полтора часа. Можно было и на автобусе. От расположенного рядом с дачей городка до Москвы ходит автобус. Примерно час – и ты на Щелковском автовокзале. Тоже удобно. Автовокзал несколько лет назад модернизировали: из старого обшарпанного здания он превратился в большой стеклянный космический корабль, прекрасно вписавшийся в обновленный пейзаж площади. Но она любит ездить на поездах. Электрички сейчас тоже комфортные. Вопреки устоявшемуся мнению, там преимущественно чисто, безопасно и тепло. Между прочим, два последних обстоятельства очень важные. Лет пятнадцать назад было реально страшно ездить. Сына ее подруги по пути домой в Железнодорожный ограбили и избили. Шестнадцатилетний мальчик лишился плеера, получил сотрясение мозга и психологическую травму. В те времена поздно вечером женщине одной лучше вообще не входить в поезд либо в первый вагон садиться, чтобы до машиниста можно было докричаться. Сегодня ситуация с транспортом в Москве и Подмосковье изменилась: в каждом вагоне камеры стоят, пол и сиденья чистые, ходят контролеры и полиция. Если на улице холодно, включают обогреватели. В общем, одно удовольствие прокатиться.

Надежда Семеновна сидела и смотрела в окно. Мимо пролетали деревья, дачи, поселки, городки. Сменялись полустанки и пассажиры. Ей нравилось следить за облаками. Они, как и ее мысли, плыли размеренно, были разнообразными и неповторимыми, внешне легкими, а на поверку тяжелыми и несущими вероятность дождя. Так и она: только чуть глубже задумывалась, позволяла воспоминаниям захватить себя, как слезы предательски выступали на уставших от горя серо-зеленых глазах, и совладать с ними сил не было никаких. Скучала по мужу, скучала до физической боли во всем теле и зияющей пустоты в душе. Ехала и вспоминала разное из их жизни. Да, что уж там, не святым был покойный супруг. А она? Верность хранила, терпение проявляла, сроднилась за столько-то лет.

На пустые места рядом с ней села пара молодых людей. Она чуть подвинулась плотнее к окну и переставила сумку, наполненную ароматными дачными подарками. Чай из листьев малины и смородины, которые они насушили за эту неделю, букет ромашек, любопытно выглядывающих наружу, баночка ароматного клубничного варенья. По мере продвижения поезда к Москве народ в вагоне прибавлялся. Все сидели в смартфонах и в наушниках.

Колоссальное количество невидимых волн и сигналов пронизывало пространство, материализуясь в сериалы, новостные ленты, сообщения мессенджеров, книги и музыку индивидуально для каждого.

«Все-таки в удивительное время мы живем», – подумала Надежда Семеновна, оглядывая пассажиров вагона. Сама она читать в телефоне в поезде не могла – укачивало. Поэтому была наедине со своими мыслями и думами и практически единственным пассажиром со свободными от гаджета глазами и ушами.

Второго такого нетипичного пассажира она заметила в другом конце вагона слева. Он тоже сидел у окна, только против хода поезда, то есть лицом к ней. В своих путешествиях взглядом по вагону Надежда Семеновна случайно заметила его и даже встретилась взглядом, отчего смутилась и отвернулась, переведя взгляд в окно. Потом поймала себя на мысли, что нет-нет, да поглядывает на мужчину. Чем-то он был похож на ее мужа. Не внешностью, скорее какой-то врожденной интеллигентностью, что ли. Незнакомец сильно выделялся на фоне окружающих. Гладко выбритый, примерно ее возраста, может чуть старше, взгляд твердый и открытый. Случайно глянув на нее, мужчина чуть улыбнулся, или ей показалось. Широкие брови, почти белые, зачесанные назад волнистые волосы, загорелая кожа.

«И где успел, только конец июня. Наверное, тоже дачник». – Надежда Семеновна поймала себя на мысли, что разглядывает его украдкой и рассуждает о нем. Стало как-то неловко, и она отвернулась в окно, начав думать о том, что дома нет продуктов, темнеет и нужно зайти в магазин, что-то приготовить себе на завтра. А глаза то и дело предательски рассматривали того самого мужчину. Что ж такое с этими глазами!