Мат

Нет, вы не понимаете. До конца даже вы это не понимаете. Мы ведь сами не называем это курсом. Мы это называем прививкой. Шоковой терапией для самых талантливых. Это – курс отрезвления, курс очищения перед восхождением на самый верх. Ведро холодной воды после недели страстей. В нашем задании заложено…

– Я понимаю, что в нем заложено, – спокойно повторил голос Майкла.

Голос Кларка кашлянул и замолчал.

– Вы собираете вместе десяток людей, которые привыкли командовать. Матерых, опасных, умных, с фантастическим самомнением. Которые хороши в политике. Которые очень резво идут наверх. Которые не имеют иллюзий о том, что творится начиная с середины пирамиды. И загоняете их в ловушку своим заданием. На самом деле, выборы лидера – это просто декорация. Истинное задание совсем другое – не имея формальной власти над людьми, заставьте их поступиться своей выгодой в вашу пользу. Без каких-либо привычных рычагов. Добровольно.

К пятнице хотя бы некоторые это осознают. И, разумеется, отказываются от такой невыгодной сделки. Тогда на сцене появляетесь вы и произносите речь. Не ту, что вы произнесли сегодня, а настоящую. Которую вы частично произнесли только что. О подлинной власти, о фантоме, о болезни. А под конец вы говорите: вот если бы кто-либо из вас такое сделал, это была бы настоящая власть. Так сказать, квинтэссенция власти. Но никто из вас это сделать не мог, потому что в данных условиях это было невозможно. Голыми руками, дорогие мои, без званий и субординации вы не можете заставить людей даже вытереть нос. Самое страшное, что вы можете сделать с подчиненным – это лишить его работы, тем самым освободив от своей власти, точнее, от ее подобия. Так что поймите это, осознайте это и занимайтесь делом. Играйте в политику сколько угодно, но периодически спрашивайте себя, зачем вы это делаете.

И если ваш искренний ответ будет: потому что власти хочется, вспомните об этой неделе, об этом моменте. О том, как вы прикоснулись к настоящей власти, и о том, насколько она отличалась от того муляжа, который вы видите на работе. И займитесь чем-нибудь другим. Для вашей карьеры это будет лишь полезнее. А хотите власти – ищите ее в других местах. В корпорациях ее просто нет. Голос Майкла смолк.

– Да, – медленно произнес голос Кларка. – Это вы все правильно сказали. Это вы в точку…

– Я знаю, – все так же бесстрастно ответил ему голос Майкла. – И поэтому еще раз спрашиваю: почему это вас расстраивает? Сорок лет вам уже доказали, что теория идеальна. Аномалии неизбежны».

Эд радостно ухмыльнулся и многозначительно показал Кларку на диктофон.

«– Тем более, – сказал диктофон голосом Майкла, – что это даже не аномалия. Я просто указал вам на слабое звено в организации курса. Поправьте его, замените его – и следующие сорок лет без сбоев вам гарантированы.

– Слабое звено? – с недоумением переспросил голос Кларка.

– Вы спросили меня, собираюсь ли я работать на прежнем месте. Это была, разумеется, не случайность.

– Случайность, – горько усмехнулся голос Кларка. – Хорошо, что вы об этом сами заговорили. Какая уж тут случайность. Все, кроме вас, почему-то считают, что завтра всех вас позовут создавать какой-то фантастический конгломерат. Что победителя поставят всеми командовать. Вас то есть поставят. Они об этом все говорят – кто намеками, кто октрыто. Одним не терпится, другие боятся.

Алекс, тот вообще прямым текстом требовал, чтобы я рекомендовал сделать его главным, пока я ему не сообщил, что понятия не имею, о чем речь. Он никак не хотел верить, пришлось показать кое-какие бумаги.

– Алексу?

– Да. А что?

– Ничего. Вы его убедили?

– Вполне. Хотя тот, кто до меня убедил его в обратном, достиг впечатляющих результатов.

Диктофон замолчал.

– Может, вы расскажете, почему только вы ничего не знаете об этом конгломерате? – спросил, наконец, голос Кларка.

– Я не говорил, что не знаю, – ответил голос Майкла. – Я лишь сказал, что никуда не собираюсь переходить. Что же до вашего вопроса, лучше всех на него может ответить Эд».

Щелкнула кнопка.

– Собственно, – произнес Кларк, кладя диктофон на стол, – именно об этом я хотел с вами поговорить.

Он посмотрел на окаменевшего Эда.

– А также об интересных фактах, которыми со мной поделилась Джоан.