Mater Hispania: христианство в Испании в I тысячелетии

Отчего по ланитам льются слезы?

Для чего эти просьбы поминать вас?

Буду я за весь мир Христу молиться».

Молвив это, он с ног снимает обувь,      85

Моисею во всем уподобляясь:

Так разулся и тот пред купиною,

Ведь ему не дозволил Бог, гласящий

Из огня, не разутою ногою

Попирать и топтать святую землю.[208]      90

Чистой встал он стопой – и вот нисходит

С неба Дух и вещает велегласно,

Всех, кто слушает, приводя в смятенье:

«Το, что видите вы, отнюдь не кара,

Это лишь переход, и тот мгновенный.

Жизни смерть не конец, но измененье.

О, блаженные души, кто сквозь пламень

Вмиг к Высокогремящему восходит,

И кого не коснется пламень вечный!»

Между тем торопливыми шагами

Входят смело в костер они ревущий,

Печи зев содрогается пред ними.

Распадаются путы, что держали

За спиной крепко скрученные руки,

И сгорают, не обжигая кожи.

Огнь не смеет удерживать ладони,

Отпускает предплечья, позволяя,

К Богу их простереть крестообразно.

Скажешь: зрелище то же, что и древле!

Так в пещи Вавилонской воспевали

Трое юных, тирана ужасая.[209]

Тех, однако, огонь благочестивый

Пощадил, ибо смерть еще не стала,

По почину Христову, украшеньем.

Их же дымное пламя сторонится,

А они умоляют, чтоб скорее

Легкий огнь положил конец тревогам.

И Великая Сила, преклонившись

К их мольбам, наконец им повелела

Бросив бренную плоть, домой вернуться.

Раб правителя, видя, как раскрылось

Для страдальцев путем широким небо,

Как мужи меж созвездий пролетали,

Рассказал это все господской дочке:

Тем, кого покарал отец безбожно,      125

Уготованы вечные селенья.

Так сподобилось девство видеть ясно

To, что было закрыто для слепого,

Чтоб страшилась семья вины отцовской.

А народ собирает прах украдкой      130

Окропляя вином святые кости,[210]

Горстку праха уносят как святыню.

Таково братолюбье: хоть частицу

Получить и носить священный пепел

На груди как залог великой веры.      135

Только прах, долженствующий воскреснуть

И со Господом пребывать вовеки,

Разносить по гробницам не пристало.

И мужи предстают в одеждах белых,

Прах священный велят собрать весь вместе      140

И сложить его в мраморной гробнице.

О, троичный венец, тройная слава,

Града нашего ты главу венчаешь,

Вознося средь селений иберийских!

Покровителям трем молиться любо –      145

К их предстательству все мы прибегаем,

Мы, земель Пиренейских поселенцы.

Люд обоего пола – собирайся!

Дева, мальчик, герой, старик, старушка –

Возвеличите в песнях Фруктуоза!      150

Пусть Авгурию гимн хвалу возносит

И Евлогия вместе ним восславит,

Воздадим им обоим благодарность!

Пусть напев огласит златые своды,

Отзовется пускай на бреге моря,

Пусть прибой разнесет его по свету.

День грядет, и средь рухнувшего мира

Из огня, Тарракон, тебя поднимет

Фруктуоз, твой молитвенный заступник.

И, быть может, по милости Христовой,

И мои уврачует прегрешенья

За приятный одиннадцатисложник.

VIII. О месте, на котором пострадали двое мучеников [211] и где ныне находится калагуррский баптистерий

Избрано место сие Христом, чтобы верные души

На небеса возводить кровью, водой омывать.[212]

Смертью прекрасною здесь за имя Господне смертью погибли

Двое героев, стяжав пурпур победы честной.

Здесь же струится водой милосердия чистый источник

И обновленной волной пятна смывает грехов.

Всякий, кто жаждет взойти в небесное вечное царство,

Тот да приидет сюда, на уготованный путь.

Прежде была высота лишь свидетелям славным доступна,

Ныне доступна она душам, омытым водой.

Дух, привычным путем нисходящий с неба на землю,

Пальмою прежде венчал, ныне прощенье дарит.

Капли священные пьет земля – росы или крови,

И изобильный поток к Богу струит своему.

Он этих мест Господин, из Его пронзенного бока

Некогда кровь излилась и вместе с нею вода.[213]

Каждый по силе своей да приимет раны Христовы:

Кто-то возвышен мечом будет, а кто-то водой.

Испанский пассионарий

Испанский пассионарий» – деяния испанских мучеников из сборника, предназначенного для чтения за богослужениями.[214] Со временем, когда в конце XI в. мозарабский обряд был вытеснен римско-галльским, «Пассионарий» оказался в тени, тем не менее и в более поздний период он оставался в кругу монашеского чтения.

Ученые считают, что корпус начал формироваться в VI в., многие тексты были написаны значительно позднее событий, которые они описывают. Кастильо Мальдонадо предлагает следующую классификацию испанских деяний:

а) деяния, написанные во время гонений кон. III – нач. IV в. (деяния Фруктуоза, Евлогия и Авгурия);

б) деяния испано-римского периода (деяния Викентия, Юсты и Руфины, и, возможно, Евлалии Меридской);

в) деяния вестготского периода или «цикл Дациана» (деяния Феликса Жиронского, Кукуфата, Евлалии Барселонской, Сарагосских мучеников, Юста и Пастора, Леокадии и Викентия, Сабины и Кристеты). Эти деяния объединяет образ судьи Дациана, а также общая структура повествования;

г) деяния, написанные в VIII в. и позже (деяния Фауста, Геннара и Марциала, Виктора Браганского и проч.).[215]