Материалы Пленума Центрального Комитета КПСС, 5—7 февраля 1990 г.

Я конкретно по этому документу. Ознакомились мы с ним, но некоторые положения, которые там записаны, вызывают сомнение. Вот в самом начале — о том, что необходим радикализм в экономике. Вообще такое наше рабочее мнение, что радикализм при демократическом движении всего общества должен быть прежде всего в демократии. Вот радикализм в гласности, радикализм в демократии — это то, что должно быть. А у нас, по-моему, перестройка двинулась по пути радикализма как раз в экономике. Не имея под этим всем правовой обоснованности, не имея разработанных законов, мы начали шарахаться из стороны в сторону: то одно у нас панацея, то другое, то хозрасчёт, то теперь аренда, то ещё что-то. Но в конечном итоге, не имея законов, таких, как о собственности, о ценообразовании, не имея механизмов, всё это экономически неприемлемо. То есть на старые рельсы экономики, монополизированной донельзя, эти новации не поставишь.

Монополизация и привела к упадку экономики, но мы, вместо того чтобы использовать механизм, который как-то ещё действовал, начали подходить к рынку, не имея к реализации рыночных отношений никаких законов, никаких нормальных обоснований. Этот рынок превратился в общем-то в самый натуральный грабёж. И отстали те отрасли, которые дают товары народу.

Мы говорим: нет товаров. Правильно, товаров нет. Значит, будем делать товары для народа. Но в то же время — куда мы идём в базовых отраслях, на которых держится вся экономика, куда мы привели тяжёлую промышленность, к чему? Мы, шахтёры, говорим: все эти нововведения наших академиков довели, скажем, угольную отрасль уже до ручки.

Говорить сейчас о том, что шахтёры — забастовщики и рвачи, недопустимо. Надо во всём разобраться, товарищи, нельзя так просто заявлять сейчас, что забастовки только и сделали, что нашу экономику подорвали.

А кто говорит о том, что они сделали в том плане, чтобы перестройка поднялась снизу, от самого-самого корня, оттуда, откуда, если этот корень закрепится, и пойдёт весь процесс перестройки. Вот о чём надо думать. И говорить о забастовках, что они только негативное явление, и как негативное их сразу отмести — нельзя.

Что у нас за подход? Пять лет перестройки, и опять подход какой-то совершенно устаревший. Наверное, надо выяснить причины, почему, как это произошло, где мы упустили, в чём упустили? Я уже не раз говорил — может быть, все эти забастовки произошли в какой-то атмосфере попустительства на местах? Именно там многое можно было предотвратить.

Много Михаил Сергеевич в начале своей деятельности по стране ездил и в шахтёрских был регионах. Не дали местные аппаратчики, чтобы дошла до него правда из народа. Предприняли всё для того, чтобы сделать опять какие-то кулуарные встречи, подобрать, подготовить таких людей, которые дали бы типичный наш «одобрямс», мол, всё хорошо, перестройка идёт, а мы будем работать. Правду надо было говорить, принимать меры, тогда это было не поздно. Может быть, и не дошли бы до такого.

Много сейчас в обществе разговоров, дескать, партия теряет на том, что статья 6 Конституции закрепляет за ней какие-то особые права. Это надо понимать однозначно — не за партией особые права закреплены в нашем обществе сейчас, а за партийным аппаратом.

Я вот просто рядовой коммунист. По линии КПСС у меня нет никакой должности, просто — рабочий, даже не в партийном бюро участка шахты. Ну какая моя руководящая роль? Сказать, может, кому-то, что он что-то неправильно делает,— так это и любой человек может сказать. Поэтому не надо говорить о какой-то руководящей роли партии в целом. Этот тезис перевернули. Надо говорить о том, какую позицию сейчас занял партийный аппарат. В основном из-за его консервативной позиции перестройка не движется.

И сейчас, когда она возникла ещё и снизу, и, подкреплённая решениями сверху, возможно, будет новая какая-то волна, которая даст возможность ей всё-таки пойти более резвыми, что ли, темпами. Но руководящая роль аппарата, она в том и сказывается, наверное, что аппарат под всеми этими демократическими явлениями увидел угрозу именно себе. Себе как личности. Каждый подумал прежде всего о своём месте. Он подумал: а что же будет со мной лично?

Мы сейчас говорим, что партия потеряла доверие, но ведь она имела самое большое доверие пять лет назад. Именно она начала процессы демократизации. А почему она сейчас теряет позиции? Тогда давайте прямо скажем: надо же поставить все точки над i. Кто дискредитирует партию? Дискредитирует аппарат.

Вот сейчас идут выборы в местные Советы. Я прямо могу по своему городу привести примеры. Выдвигают рабочего, допустим, в местный Совет, скажем в городской. Рядом в этом же округе был выдвинут кандидатом в депутаты представитель райкома партии. Как только увидели рабочую альтернативу, которая сейчас сильна,— переводят аппаратчика в другой округ.