Матерятся все?! Роль брани в истории мировой цивилизации

Сочетанием «непарламентские выражения» обычно характеризуют грубую брань, но практика показывает, что самые что ни на есть подлинные «парламентские выражения» также могут не отличаться особой деликатностью. В своей монографии немецкий исследователь Ф. Кинер приводит данные протоколов парламентских слушаний во Франции. За один только год (лето 1949 – лето 1950 гг.) зафиксировано, что коммунисты обзывали своих противников 110 раз канальями, 205 раз свиньями и скотами, 180 раз ослами, 270 раз фашистами и 80 раз провокаторами. Социалисты 50 раз отзывались о своих врагах как о грабителях трупов, 50 раз как о пожирателях икры. Народная католическая партия и некоторые партии поменьше не стеснялись в употреблении таких выражений, как «Поросёнок!» (120 раз), «Бестолочь!» (65 раз), «Шарлатан!» (20 раз), «Провокатор!» (90 раз), «Неумёха!» (12 раз).

Небольшая выдержка из дилога двух парламентариев британской палаты представителей 1975 года:

Dr. R.t. Gun (Labor). Why don’t you shut up, you great poofter?

Mr. J. W. Boutchier (Liberal). Come round here, you little wop, and I’ll fix you up.

В приблизительном русском переводе этот диалог мог бы звучать так:

Д-р Р. Т. Ган (лейборист): Почему ты не заткнёшься, сутенёр ты поганый?

Г-н Дж. У. Бурчиер (либерал): Иди сюда, ублюдок, и я врежу тебе.

Газетное сообщение: наследный принц Чарльз, выступая перед австралийскими школьниками, выронил листок с записанной речью и в сердцах воскликнул: «Oh God, my bloody bit of paper!» Дословный перевод здесь невозможен, потому что «God!» («Боже!») в английской практике – богохульство, а «bloody» и вовсе непереводимо; вероятно, по-русски более или менее адекватно всё это можно было бы передать как «Ах ты, блядь! Ёбаный листок!»

Правда или нет, но газета утверждает, что в листке, вызвавшем такую реакцию принца, было якобы аписано: «Сквернословие – привычка презренная и глупая».

Депутаты Государственной Думы России признают, что в кулуарных обсуждениях они вполне в состоянии посоревноваться с их зарубежными коллегами. Газета «Известия» в 1995 году писала:

Крепчает парламентский язык. […] Ю. Д. Черниченко поведал, что мат стал официальным парламентским языком дискуссий в Думе и высших эшелонов власти. Как французский – у былой аристократии. Это новояз новой политэлиты. По словам депутата, не употребляют только Э. Памфилова и Е Гайдар. За что и погорели.

В монументальном исследовании «Этика политического успеха» читаем:

И всё же можно говорить о предпочтении или непредпочтении общения с помощью инвективной лексики в различных социальных группах. Особенно заметна разница в употреблении инвектив в зависимости от конфессиональной принадлежности. По некоторым наблюдениям, католики-мужчины обращаются к инвективе чаще, чем протестанты, православные в Хорватии и Боснии – чаще, чем католики, христиане – чаще, чем мусульмане, причём эти последние прибегают к инвективном плане к именам Иисуса, Божией Матери, католическим постам, Папе Римскому, кресту и тому подобное, но никогда не поносят свои собственные святыни.

Стоит упомянуть об анализе инвективных предпочтений умственно отсталых людей. Такое исследование было проведено в США. Выяснилось, что умственно отсталые считают наиболее грубыми инвективы, связанные с интеллектом, характером и национальной принадлежностью или внешностью оппонента.

Устами младенца

Исследователи называют самые разные цифры носителей русской культуры, активно использующих инвективную лексику, которую некоторые из них называют «ненормативной» или «нестандартной». В большинстве случаев речь идёт о более чем 70 процентах населения. Если принять эту цифру, придётся согласиться, что такие термины неудачны, ибо получится, что «нормативных» и «стандартных» граждан меньше, что абсурдно по определению.