Материя

Он, однако, считал, что сумел повернуть ситуацию к своей выгоде, распустив слух, будто новоявленная терпимость – это дар регента солдатам Восьмого и народу Девятого, что его снисходительность и милосердие оттеняют жестокость Хауска, который на смертном одре требовал отомстить за себя.

Савидиус Савид, чрезвычайный странствующий посол октов среди полезных аборигенов, смотрел, как человек по имени тил Лоэсп проплыл, а потом был отведен в приготовленное ему место в приемной камере лифта.

Этот лифт принадлежал к редкому классу – он мог летать в воздухе, передвигаться в воде, а кроме того, совершать обычные вертикальные рейсы в вакууме башен. Лифт базировался в сравнительно неглубоких водах главного рукава Сульпитина, в двух километрах над обрывом водопада Хьенг-жар. Человека по имени тил Лоэсп доставили в кабину на маленькой субмарине. На нем был воздушный скафандр, и он явно чувствовал себя неловко. Через приемную камеру, от того места, где плавал Савид, гуманоида перенесли в консольное кресло и показали, как, используя плавучесть, закрепиться плечевыми скобами. После этого охранник-окт удалился. Савид сформировал между собой и человеком мембранный воздушный канал, чтобы они могли переговариваться при помощи звуков, похожих на их собственные голоса.

– Тил Лоэсп. Добро вам пожаловать.

– Посол Савид, – ответил человек и после секундной паузы добавил: – Вы хотели меня видеть.

Тил Лоэсп улыбнулся, хотя всегда спрашивал себя, значит ли это что-нибудь для октов. Скафандр был необычным и неудобным, в нем стоял неприятный запах чего-то жженого. Вдобавок странная червеобразная трубка, тянувшаяся от рта посла к лицу тила Лоэспа, отдавала тухловатой рыбой. Единственное, что устраивало регента, – это приятная прохлада в октском корабле.

Он оглядывал камеру, ожидая ответа посла. Помещение было почти сферическим, единственную стену испещряли дыхательные отверстия и ряды замысловатых штырьков. Кресло с плечевым креплением, к которому он пристегнулся, оказалось чуть ли не единственным понятным предметом.

Тил Лоэсп все еще внутренне протестовал против своего нахождения здесь – призвали как вассала, его, завоевавшего весь уровень. Савидиус Савид и сам мог бы явиться к нему, отдать в Большом дворце Расселя дань его успехам (а дворец этот был великолепен, пурлский рядом с ним просто бледнел). Но нет – это тилу Лоэспу пришлось явиться к октам. Секретность в таких делах оставалась строгим правилом, и Савидиус Савид, каковы бы ни были его цели, явно не собирался сразу менять систему. Тил Лоэсп вынужден был признать, что этот окт больше его знал о происходящем на уровне, а потому поведение посла было извинительным.

Хотелось, конечно, думать, что смысл всех событий последних лет наконец прояснится, но тил Лоэсп не питал ни малейших иллюзий, зная способность октов напускать туман, изъясняться уклончиво, запутывать. Он продолжал отчасти подозревать, что окты, по своему капризу или по другой причине, которую они потом забыли, вели наблюдение за всей кампанией. Но они наверняка не стали бы торопиться с переходом целого уровня пустотела из одних рук в другие, не получив разрешения извне и без достаточных на то оснований. Разве нет? Но пора вернуться к реальности: голубоватые ротовые части посла и пара оранжевых руконог задвигались, значит сейчас он заговорит!

– Земли делдейнов теперь под контролем, – сказал Савидиус Савид голосом, похожим на басовитое бульканье.

– Да. Рассель в наших руках. Порядок практически не был нарушен, а там, где был, его немедленно восстановили. Мы контролируем все прочие части королевства, включая княжества, провинции, Подвластные Земли и имперские сатрапии. Контроль осуществляется через вооруженную оккупацию, а для отдаленных и наименее важных колоний – через безусловное подчинение их высших властей.

– Итак, мы все можем возрадоваться. Сарлы могут вместе с октами, наследниками порфиры тех, кто создал пустотелы, отпраздновать это событие.

Тил Лоэсп сделал вид, что сказанное – комплимент в его адрес.

– Спасибо, – сказал он.

– Все довольны.

– Я в этом уверен. И хочу поблагодарить октов за помощь. Она была бесценна. Хотя и непостижима, но бесценна, вне всяких сомнений. Даже наш дорогой покойный король Хауск признавал – и это не секрет, – что, не встань окты на нашу сторону, борьба с делдейнами была бы тяжелой. – Тил Лоэсп помолчал. – Я часто спрашиваю себя, почему вы так щедры на советы и помощь. Но пока не нашел удовлетворительного ответа.

– В праздновании объяснительная природа открывается лишь редко. Природа празднования экстатична, таинственно кипуча, необъяснима в своей причинности, а потому символизирует некоторое смятение. – Окт перевел дыхание, или его эквивалент в жидкой среде. – Объяснение не должно стать обструкцией, отклонением. Пусть окончательное понимание остается побудительным мотивом, целью, это есть наиболее плодотворное из существующих применений.