Материк, переставший быть легендой

Чтобы составить представление о тяжести стрижки овец даже электрическими ножницами, надо вообразить, какая нужна сила, чтобы перевернуть вверх брюхом огромного барана и держать его так крепко, чтобы, быстро снимая пласты шерсти, не поранить. Тот, кто подбирает шерсть с пола, трудится не менее тяжко, поскольку не имеет ни минуты отдыха и все делает бегом. Стригали работают как бы циклами: два часа стригут, полчаса отдыхают, чистя в это время инструменты. Опытные стригали за два часа настригают шерсть с тридцати-сорока овец. Дневная норма — около ста тридцати овец. Чемпионом мира 1965 года по стрижке овец электрическими ножницами стал австралиец, который остриг триста сорок шесть овец за семь часов сорок восемь минут. Стрижка одной овцы продолжалась восемьдесят одну секунду. Это очень напряженная работа: известен даже случай, когда во время соревнований стригалей один из рекордсменов умер на месте от сердечного приступа.

Сейчас стригали, как и прежде, путешествуют группами, но переезжают из одного хозяйства в другое на вездеходах. В наши дни, когда они работают электрическими ножницами, когда переезды не представляют больших трудностей, когда они хорошо питаются и, чтобы утолить жажду, в изобилии получают пиво и другие напитки, стоит вспомнить о тех, кто в героические времена освоения Австралии стриг овец вручную и путешествовал по необъятным степям чаще всего пешком и лишь иногда в небольших повозках.

Период освоения страны был не столь лучезарным, как его изображают некоторые писатели. Иные понимали, что «в монотонной жизни и бараньем жире нет ни капли романтизма». Первые скотоводы жили преимущественно в жалких, кишащих насекомыми хижинах. Однако именно они добились того, что за тридцать лет Австралия превратилась в главного поставщика шерсти для английских фабрик. Австралийские фермеры постепенно отказались от европейских методов овцеводства. Например, они стали оставлять овец на открытых пастбищах круглые сутки, отчего намного улучшилось качество шерсти. Кроме того, они начали разводить мясных овец, чему особенно способствовало появление судна-рефрижератора.

Те, кто создавал «травяные державы», были необычными людьми. Большинство крупных фермеров отличались жестокостью и алчностью, но они добивались своей цели. Возьмем, например, Джеймса Тайсона по прозвищу Голодный Тайсон — короля скотоводов. Его карьера незаурядна, если учесть, что после смерти (кстати, у него не было наследников) его имущество было оценено в пять миллионов долларов, а это были лишь остатки состояния, так как несколько лет продолжалась засуха, нанесшая значительный урон скотоводу. Начинал же Голодный Тайсон с годового дохода в тридцать фунтов стерлингов.

Когда в 1851 году в Австралии вспыхнула «золотая лихорадка», Тайсону пришло в голову перегнать стада туда, где было найдено золото. Таким образом, во времена, когда о холодильниках не было и речи, Тайсон транспортировал свежее мясо на четырех ногах. На территории прииска он открыл небольшую лавку, где и продавал мясо золотоискателям. В результате он сколотил неплохой капиталец и начал скупать земли, все увеличивая свои владения. Тайсон прославился своей скупостью. Так, отправляясь в путь, он брал с собой шиллинг, чтобы заплатить за паром, но каждый раз ему было жаль отдавать деньги, которые он мог бы потратить более разумно, и он со своим конем преодолевал быстрое течение реки вплавь. Шиллинг сохранялся, но запасы, без которых в те времена нельзя было выезжать в буш, намокали, и тем не менее Тайсон никогда не выбрасывал их.

Было бы неверно думать, что Тайсон нажил огромное богатство только благодаря скупости. Его биограф утверждает, что оно добыто неиссякаемой энергией и удачливостью. Он никогда не позволил себе выпить ни рюмки вина, никогда не курил. И те, кто его хорошо знал, не могли бы обвинить его ни в одном смертном грехе, кроме алчности. Он настолько владел собой, что даже при самых трудных обстоятельствах ни одно ругательство не сорвалось с его языка, а простота его жизни и привычек обезоруживала даже тех, кто завидовал его богатству.

Тайсон был известен тем, что очень просто одевался и часто, смешавшись среди своих работников, не знавших его в лицо, проверял их работу.