Если сопоставлять это выражение великой Посвященной с утверждением древнего учения Калачакратантры о том, что Бог (божество) есть Время, то можно провести логическую параллель, что Огонь есть тоже Время… божественное Время, да и Дух, называемый Высшим Я, тоже имеет, как частичка Бога, отношение к Энергии Времени.
В книге «Космические легенды Востока» (под редакцией С. Стульчинского. Изд. «Дон», 1991, с. 110) я нашел следующее:
Если опять-таки провести параллель между утверждением, что Мир Огненный есть мир мысли и ума, с моей интуитивной мыслью о том, что мы думаем с помощью Энергии Времени, то можно предположить, что Мир Огненный – это Мир Времени.
В этой же книге на странице 88 я нашел следующие слова:
Честно говоря, этой фразой из древней легенды, на мой взгляд, сказано довольно много. А именно сказано то, что человек, «носящий в себе Огонь Единый, неизменный для всей Вселенной», является микрокосмом макрокосма, то есть через свой Дух (или Высшее Я) он соединен с самим Богом, которого… в учении Калачакратантра считают Временем. К тому же выражение «умеющий любить имеет сердце огненное» сошлось с теми моими размышлениями, что Энергия Любви есть катализатор Мысли.
Я устало опустил голову. Потом я взял сигарету и закурил. И вдруг я понял… я понял…
– Да какая разница, как что называть!!! Важен факт, что в космосе и внутри нас существует некая думающая субстанция, которая является основой мысли, без которой невозможна разумная жизнь в любых ее проявлениях. В одних древних учениях эта думающая субстанция называется Огнем, в других – Временем… Все эти названия имеют символический характер; ведь нельзя же Мысль сопоставить с пламенем огня, так же как нельзя Время сопоставить с тиканьем часов!
От этой мысли мне стало легче, и я решил в дальнейшем, не особенно углубляясь в тонкости терминологии, считать первоэлемент Огонь олицетворением Времени… да и все.
Э. М.: Прошло немало лет со времени появления этой мысли. Я могу сказать, что ничего в этом отношении не изменилось.
После этого я стал вспоминать западную часть Города Богов – зону Огня. И первое, что я вспомнил, это было то, что все монументы западной части Города Богов имели красно-рыжий цвет – цвет, символизирующий первоэлемент Огонь. Мне даже показалось тогда, что все монументы были выкрашены в красный цвет, – кое-где отходящие слои «штукатурки» говорили об этом.
Но только я углубился в воспоминания, как открылась дверь и появилось удивленное лицо Юрия Ивановича Васильева.
– Шеф! Она, американка-то, и третью порцию мяса съела, и остатки картошки доела. Теперь у нее тарелка пустая, – выпучив глаза, сказал он.
– А что ты так удивляешься?! Аппетит, значит, у нее хороший, – нехотя произнес я.
– Шеф! Ты тут литературой и мыслями занят, а я там все сижу и о жизни думаю. Знаешь, какие наблюдения я сделал?
– Какие?
– Одно из двух. Или ей в детстве вообще не позволяли из сэндвичей мясо выковыривать, чем безудержную любовь к мясу привили по принципу «запретный плод сладок», или… – Юрий Иванович осекся.
– Что «или»?
– Или, шеф, стыдно говорить-то…
– Говори давай.
– Или ее, американку-то, дармовое возбуждает.
Дармоед
Я захохотал. Юрий Иванович усмехнулся и стал объяснять: