Матрос с Гибралтара

— Когда я мочился,— сообщил Анри,— сразу поднималось целое облако пыли. Такое впечатление, будто пылью мочишься,— добавил он, обращаясь к бармену.

— А я,— отозвался бармен,— вот уже восемь лет, как я здесь, и все мечтаю хоть разок пописать на лед.

— Кому вы это говорите! — поддержал Анри.— Такой твердый ледок, и чтобы даже не потрескался, это же просто мечта. Сорок три градуса в Туатане. Так что насчет льда там и думать нечего.

— А вот я лично,— возразил Легран,— всегда больше любил жару, чем холод. Правда, тут этого добра хоть отбавляй, это уж точно, но я все равно предпочитаю жару.

— Да, забавно,— кивнул бармен.

— Ну, уж нет,— возразил Анри,— с меня хватит, раньше-то я тоже так думал, но теперь нажарился до отвала.

— Господи, чего бы я только не отдал, чтобы помочиться на лед,— повторил бармен.

— Это все только одни разговоры,— заметил Эпаминондас,— а потом, как и со всем остальным, стоит только поиметь — и ничего такого особенного…

— Можешь говорить что хочешь,— продолжил Анри,— но ледниковый период — это тоже, надо полагать, не очень-то веселая картинка…

— Свидетелей не было,— зевая, ответил бармен,— так что и судить некому…

— А вы уверены, что так уж никого и не было? — вдруг заинтересовавшись, переспросил Эпаминондас.

— Наверное, все-таки были же хоть какие-то звери,— предположила Анна.

— А если были звери, значит, можно считать, что кто-то был? — удивился Анри.

— Не думаю,— возразил я,— по-моему, их тоже не было.

— Ну, не может же быть,— усомнилась Анна,— чтобы вовсе никого, хотя бы совсем-совсем крошечные,— как-то очень по-детски добавила она.

— Да нет, не думаю.

— Скажи, а вот ты, ты видел когда-нибудь Ледовитый океан? — спросил Анри у Леграна.

— А как же,— ответил Легран.— В тридцать шестом. Хорошие были времена. Самое удивительное, что на нем были волны, будто оно все вдруг взяло и замерзло в один присест.

— А ты уверен, что совсем-совсем ничего не было? — спросила меня Анна.— Даже куду?

— Да что вы,— проговорил Анри,— в ледниковый период вся земля была как Ледовитый океан.

— Но ведь подо льдом-то должны же были оставаться какие-то совсем крошечные зверьки, они просто ждали, пока все это растает.

— Хочется верить,— поддержал я.— А потом, если разобраться, кто знает? Может, тогда уже вообще все было.

— Да нет, быть того не может, чтобы уж совсем ничего,— как-то решительно заявил Эпаминондас.— Ведь, в таком случае, как, интересно, объяснить, откуда все вдруг потом появилось, да еще столько всякого разного?

— Забавно,— заметил бармен,— стоит термометру добраться до сорока в тени, как тут же начинаются разговоры про ледниковый период.

— А правда,— проговорила Анна,— как же тогда объяснить, откуда появилось все, что есть сейчас?

И улыбнулась мне.

— Да помолчи ты,— прошептал я ей.— Ты что, всегда так заводишься?

— Если ты до сих пор еще не заметил,— с издевкой заметил Эпаминондас,— хотел бы я знать, какие тебе еще нужны доказательства…

— Но это даже представить себе невозможно,— ужаснулась Анна.— Скажи, ну как такое можно стерпеть?

— Все терпят,— ответил я.— И не такое еще. Знала бы ты, какие муки приходится терпеть мне…

— Послушайте,— возмутился Эпаминондас,— если вы и дальше будете заниматься ерундой, интересно, кто будет заниматься делом?

— Тебе что, нехорошо? — спросил Анри у Леграна.

Легран стоял, полузакрыв глаза, будто в каком-то трансе.

— Погоди,— пробормотал Легран.

— Похоже, с ним что-то неладно,— заметил бармен.

— Ну, что с тобой? — встревоженно поинтересовался Анри.— Родишь ты наконец или нет?

— Погоди, погоди,— отмахнулся его приятель.

— Если он собирается упасть в обморок,— посоветовала Анна,— лучше было бы забрать у него из рук стакан.

— Хрящеры! — завопил вдруг Легран.— Никак не мог вспомнить!

— И часто на него такое находит? — спросила Анна.

— В ледниковый период здесь водились хрящеры,— в полном упоении повторил Легран.

— Он такой,— пояснил всем присутствующим Анри,— на вид вроде парень как парень, простой и все такое, а на самом деле голова. Это вам не какой-нибудь придурок.

— Вот видишь,— продолжал свое Легран,— я знал, что чем-то похоже на хрящи, вот и вспомнил.

— Если вы знали, что с ним такое случается,— обратилась Анна к Анри,— могли бы и предупредить.

— Терпеть не могу,— пояснил Легран,— когда не удается вспомнить какое-нибудь слово. Так вот, в ледниковый период земля была населена хрящерами.

— Понял,— обратилась ко мне Анна,— значит, все-таки что-то было.

— Только, если уж на то пошло, по-моему, они назывались не хрящеры, а ящеры,— уточнил я.

— Мне тоже так кажется,— подтвердил бармен.— Это все хрящи, из-за них вся путаница. Хотя вообще-то, честно говоря, не вижу большой разницы.

— Ладно, ящеры так ящеры,— немного смущенный, согласился Легран.

— Ну так что? — не унималась Анна.— Все-таки были они или не были?

— Понятия не имею,— чуть слышно признался я ей.

— А вот я уверен, что ящеры были еще раньше,— вдруг тоном, не терпящим возражений, изрек Эпаминондас.

— Интересно, почему это мы должны верить вам на слово,— с достоинством возразил Легран.— Вот ты, к примеру, ты ведь знал это, правда? — обратился он за поддержкой к Анри.