Маулихакти, или Вернись ко мне!

Девушка охнула и убежала из поля моего зрения. Я только улыбнулась еще шире. Вот интересно, а я когда влюблялась, тоже так же выглядела? Дэмиан что-то говорил про ее юный возраст. Если она и правда совсем маленькая, то не понятно, почему ей разрешили вступить в отряд, который может погибнуть от Белых. Как можно допускать к таким делам ребенка без опыта и знаний? Сознание опять что-то резануло. Нет, здесь явно что-то не так, как должно быть, только я не могу понять что… Обычные воины другой расы и других порядков. Я ничего не смыслю в военном деле, еще меньше знаю об обычаях этих существ, но что-то, возможно, интуиция, буквально кричало, что должно быть не так.

Только сейчас начала вспоминать, возможно, из-за того, что выдалась свободная минутка, что в прошлых моих кошмарах подобные существа, то есть хакты, были намного сильнее, чем сейчас. Мне не раз снилось, как Белые ранили кого-то из них, бывало, что и руки с ногами отрывало под действием их проклятий, но те существа выздоравливали, а сейчас они радуются и недоумевают, как мне удалось помочь Амалиэлю. Почему он сам себя не вылечил? Ведь у меня раны от когтей зажили почти мгновенно. А после истории с черной магией я и про раны от болтов забыла. Так почему сейчас вылечить меня у них не выходит? Вылечить себя они тоже не в состоянии. И ничего в этом странного нет, на первый взгляд, но меня тревожит чувство, что все здесь не так, как я привыкла.

В моих кошмарах раса маулихакти была сильнейшей в мире. Побеждала достаточно легко и просто. Это как выставить на ринг школьника против мастера спорта. А сейчас все не так. Слова гнома сильно беспокоили. Вообще вся эта ситуация была более чем странная. Все принимают меня за чистокровную. Статус, судя по всему, значительный, но по вызову прибывают слабые юнцы. Все, кроме Хемаха в пятерке, явно слишком молоды, чтобы иметь достаточно опыта. И один единственный Дэмиан, хотя эльф и уфир утверждали, что он нужен моим сородичам, как воздух. Слишком это нелепо. Представьте ситуацию, когда должна прибыть важная персона, ее приезжает встречать генерал и выпускники какого-нибудь военного училища. Не странно? А где уполномоченные для таких встреч? В реальности, если обычная полиция не справляется или что-то выходит за рамки ее обязанностей, есть масса более серьезных органов: ГРУ, ФСБ и прочее. Почему здесь не так? Потому что они не знали, что здесь и правда маули? Возможно, но ведь прошла уйма времени, могли бы прислать кого-то еще.

Мне все больше и больше кажется, что этот кошмар сильно отличается от виденного мною, только уже не реалистичностью и длительностью, а именно разницей в атмосфере. В глазах хактов нет и тени уверенности в себе, уверенности в товарищах, дисциплина хромает, нет веры в завтрашнем дне. Да ничего нет! Я еще могу понять, почему слабый местный лекарь решил, что я склею ласты, почему в это легко поверили Веорента и ее сын, но пятерка! Я никогда не думала, что стану работать опорой для кого-то, а получается, что я единственная здесь верю в собственные силы. Почему так? А не знаю, и, если честно, не хочу знать, потому что чую, что ответ мне очень не понравится.

Так и напрашивался вывод, что с этим нужно что-то делать. Но что — ума не приложу, да и не уверена я, что смогу помочь. Кто я такая для этих существ? Где у меня хоть какие-то гарантии, что по приезду в Тимирай меня просто не разберут по винтику в желании узнать, почему черное пламя меня слушается? Даже если повезет, и меня не убьют, а после всех проверок позволят обосноваться среди своих, сомневаюсь, что смогу повлиять хоть на что-то. Есть просто твердая уверенность, что эти существа намного сильнее и опаснее, чем сами о себе думают. Меня не покидала твердая уверенность, что здесь возможно все и еще чуть-чуть…

Солнце заслонила чья-то тень. Открыла глаза и встретилась с овалом безликого. Быстро я к нему привыкла. Прекрасно помню, как при первой встрече испугалась, а сейчас вижу в нем что-то близкое. Так и хочется каждый раз вздохнуть с облегчением.

— Если и вы сейчас спросите, как я себя чувствую, то я забьюсь в истерике, — честно и спокойно предупредила я.

— Да? Ты настолько неуравновешенна? — и в голосе мне послышались еле слышные нотки иронии, но может быть, мне только показалось, что он шутит.

— Вполне вероятно, — кивнула я.

— Ты пить не хочешь? — неожиданно спросил он.

— Я ваша на веки! — обрадовалась я, но, вспомнив про окровавленные бинты, не спешила вынимать руки из-под покрывала.

— Вот только этого мне и не хватало! — воскликнул он. И опять в его голосе мне послышался смех за маской гнева. Наверное, у меня что-то с головой.

— Я настолько плоха?

— Пей! — он прислонил к бортику около моей головы большую кожаную флягу с глиняной пробкой. — Хемах разрешил тебе воды, но есть, пока не стоит… Эй, ты чего?

Я? При упоминании еды меня опять замутило, и эта гамма чувств тут же отразилась на моем лице.

— Тебе больно?! — в голосе Дэмиана уже не слышались, а именно проскользнули нотки паники, как будто он за меня и правда переживал.

— Нет! Просто еда сейчас мой личный враг.