Меч и ручка

Глен обняла его первой. Джесса это удивило; она почти никогда не показывала себя с эмоциональной стороны. Объятия у нее были как у воина, состоящие из сплошных мускулов и резкого хлопка по спине в качестве точки.

– Не следуй за ним, – прошептала она. – Ты все еще нужен нам здесь. – Она ушла так же быстро, с высоко поднятой головой. Отправилась к своему отряду.

Следующим подошел Дарио и протянул руку. Джесс проигнорировал этот жест и тоже обнял его.

– Я перестану называть тебя трубочистом, – сказал Дарио, хлопнув Джесса по спине. – Со временем. Может быть. – Буду с нетерпением ждать. Ваша светлость.

После Дарио подошла Халила. От ее объятий у Джесса перехватило дыхание, и он почувствовал, как что-то треснуло у него внутри, совсем чуть-чуть.

– Я горжусь тобой, – сказал Джесс. – А еще немножко тебя боюсь. Слышал, тебя утвердили. Говорят, самый молодой архивариус в истории.

Халила снова чмокнула его в щеку.

– И ты должен слушать меня, если я говорю, что с тобой все будет в порядке, – сказала она. – Мы все постараемся, чтобы с тобой все было в порядке.

Затем подошел Томас, и Джесса очень бережно обняли руки размером со здоровое молодое деревце.

– Халила рассказала тебе о печатном станке? О новой издательской работе? Мы собираемся реплицировать Великие архивы! Люди смогут владеть книгами, Джесс.

– Да, я слышал, – сказал Джесс. – Я присоединюсь к тебе, как смогу.

– Твой кабинет уже обустраивают. Я назначил тебя главным печатником.

– Мне будут платить?

– Мы это обсудим. Но к этому прилагаются все книги, которые ты сможешь читать.

– Тогда я в деле, – сказал Джесс и улыбнулся. – Увидимся завтра.

Когда Томас ушел, остались только Вульф с Санти. Вульф спросил:

– С тобой действительно все в порядке? Говори честно. Ты видел меня в мои худшие времена. Не бойся признаваться, если тебе нужна наша помощь.

– Не боюсь. И обещаю, что признаюсь, если потребуется. Но мне… лучше, – сказал Джесс. – Гораздо лучше, чем я ожидал. Это… – Он осторожно вдохнул и посмотрел на Брендана. – Финал. Я не знаю, кто я без своего брата, но, полагаю, теперь придется это выяснить. Он бы заставил меня.

– Что ж, – сказал Санти, – позволь мне первым сообщить тебе о том, что я освобождаю тебя от контракта с армией. Кстати, ты будешь получать полную зарплату до конца своей жизни. Приказ архивариуса. – Он обнял Джесса. – Ты, знаешь ли, сын не только Вульфу. Я тоже тебя люблю.

– Я знаю, сэр. Спасибо вам.

Быть может, в конце концов все это стоило того, чтобы выжить.

Анита ждала в холле, когда Джесс выходил; стражники, стоявшие там, посматривали на нее с искренним недоверием, и ее собственная охрана отвечала тем же. Взгляд Джесса остановился на высокой фигуре Кати, которая кивнула в ответ.

– Соболезную, – сказала Анита. – Я слышала, ты теперь великий герой.

– Не герой, – сказал Джесс. – Но все равно спасибо.

– Наверное, такой герой, что больше не будет частью нашей семьи?

– О, я всегда буду твоим кузеном, – сказал он и улыбнулся Кате, которая удивленно приподняла бровь. – Просто не тем, кто промышляет книгами. Я буду их печатать вместо этого. – Да, я слышала, – согласилась Анита. – Пойдем, брат. Давай выпьем кофе. Как я вижу, день прекрасный, солнце светит… – И у тебя есть для меня интересное предложение?

– Разумеется. Я подумываю открыть книжный магазин. Первый в своем роде в Александрии. И я бы хотела, чтобы ты стал моим партнером.

– Пятьдесят на пятьдесят?

– Семьдесят на тридцать.

– Мы это обсудим.

Джесс открыл свой Кодекс, подписал форму о выдачи тела и наконец позволил брату отправиться домой.

Эпилог

– Спасибо, что позволил мне сюда прийти, – сказал Вульф, и отец кивнул. – Я не был в Железной башне по собственной воле уже… довольно долго.

– Никогда, – вот что ты хотел сказать, думаю, – произнес Искандер. – Но тебе всегда рады.

– Я удивлен, что ты до сих пор не уехал. Ты не обязан оставаться, знаешь же.

– Забавно. Я провел столько лет в этих стенах, что не могу представить, как буду жить в другом месте. Но думаю, что новым скрывателям будет легче приходить и уходить.

Вульф неловко замер в открытом вестибюле. Железная башня простиралась высоко наверх, окутанная в данный момент тишиной. У главного входа по-прежнему дежурила охрана, а следы огня на полу подсказывали почему. Александрия была уже не совсем такой, как прежде. Пока нет. А может, никогда уже не станет прежней.

Ник считал, что это очень хорошо, что это признак прогресса после столетнего застоя. Вульф придержал свое мнение.

Он чувствовал, что должен сказать отцу что-то еще, но не до конца понимал, что именно. Наконец он просто выпалил свой главный вопрос:

– Где Морган?

– Ее тело в Некрополе, как всем вам и было сказано, – ответил Искандер. – Со всеми надлежащими обрядами и традициями.

– Я знаю, но… – Вульф с трудом подбирал слова. – Я все еще чувствую ее присутствие. Я должен был спросить почему. – Никколо знает, что ты здесь?

– Нет, я… я не знал, что ему сказать. – Он сглотнул. – Я схожу с ума?

– Вовсе нет. – Отец вскинул брови. – Признаюсь, я этого не ожидал. У тебя никогда не было таланта.

– Спасибо.