Меч и ручка

– Что они значат? – спросил Джесс.

– Красные – это неподтвержденные сообщения о замеченных членах элитной охраны или же отдельных членов курии. Синие – подтвержденные данные.

– А черные?

Вульф ткнул пальцем в единственное черное пятно:

– Зара. Ты заметил что-нибудь закономерное в этой схеме?

Синие и красные точки покрывали большую часть города. Они были разбросаны случайным образом. Джесс попытался углядеть в точках закономерность, но у него ничего не вышло. – Ничего не понимаю.

– Посмотри на тот единственный квартал города, где их не замечали. Потому что я думаю, что архивариус вполне намеренно позволил нам все это вычислить, чтобы сбить с курса.

Как только профессор это сказал, Джессу все стало ясно: в городе имелся один-единственный район, где не было замечено абсолютно никого подозрительного. Джесс задумался, но не смог вспомнить ничего примечательного о том районе. – А что там?

– Красильщики и производители бумаги, мясники и кожевники, – сказал Вульф. Он указал пальцем на одну из улиц: – А еще засекреченный, тайный армейский цех по производству и хранению «греческого огня».

Джесс почувствовал, как его пронзило холодом.

– Сколько его там?

– А ты как думаешь, сколько у армии есть в запасах?

Джессу не хотелось об этом думать.

– Но он охраняется.

– Конечно. И Санти, уверен, увеличил штат будничной охраны в три раза. Архивариус в Изгнании захочет сжечь город, если не сможет им владеть. Такой вот он человек. Лучше будет императором пепла, чем ничего.

– Вы предупредили Санти?

– Он в курсе, – сказал Вульф.

– Разве мы не должны…

– Нет. Пусть Санти занимается защитой сам. Мы должны найти архивариуса в его логове, в Некрополе.

Им повезло, что старику не удалось переманить на свою сторону ни одного скрывателя, подумал Джесс. Если бы он это сделал, шансы на победу у них были бы не просто малы, а ничтожны. Достаточно уже того, что, по его подсчетам, их будут ждать по меньшей мере тридцать элитных солдат – меньше, если только кто-то уже дезертировал, как искренне надеялся Джесс, – которые были хорошо вооружены и обучены убивать кого угодно, даже своих сослуживцев.

Джесс знал, что бывший архивариус без колебаний может убить, а значит, прикажет и другим поступать точно так же. Его правление в Великой библиотеке было долгим, кровавым и жестоким. И даже у самых беспощадных диктаторов есть союзники… и они могут подкупить или же переманить на свою сторону новых. Джесс не сомневался, что старик наворовал немало золота из сокровищниц Великой библиотеки. У него было столько денег, что он может купить себе и побег, и пожизненную безопасность, если его не найдут, причем быстро.

– Вы не пойдете в профессорской мантии, – сказал Джесс. Вульф снова свернул карту и положил ее в карман пиджака, который носил обычно под мантией. Затем он снял мантию, сложил тонкий шелк отработанными годами опытными движениями и положил в маленький мешочек, который поместил в другой карман.

– Я надену ее, как только архивариус будет у нас, – сказал Вульф. – Хочу, чтобы он видел шелк, покрывающий мою спину, несмотря на все его попытки сорвать его с меня.

«А затем старик умрет». Хотя бы за то, что убил свою ни в чем не повинную помощницу Нексу; архивариус должен узнать, когда Брайтвеллы затаивают обиду, то они лелеют ее, как родное дитя. Джесс так сильно хотел отомстить, что был готов умереть ради этого. Был безрассудным, как и его брат. Храбрым, как и его брат.

«Мертвый, как и я, – услышал он в голове шепот Брендана. – Ты можешь выбрать свой собственный путь. Ты же всегда так делал. Не шагай следом за мной в могилу, Джесс».

Джесс никогда не позволял брату указывать ему, что делать.

Тоннели, по которым они шли, оказались на удивление чистыми, широкими и просторными, а еще снабженными лампочками, которые хорошо освещали путь. Джесс видел места и похуже.

Анита переоделась в брюки и облегающую тунику – в стиле, заимствованном из стран Дальнего Востока; ее туника была из матового темно-синего шелка, а брюки подобраны в тон. Джесс вспомнил, что именно этот оттенок синего цвета считался наиболее подходящим, чтобы оставаться незамеченным в темноте. Он подумал, что, несмотря на то что рассвет уже наступил, их отряд все равно проведет большую часть дня в тени. Если все пройдет хорошо.

– Тебе необязательно было идти с нами, – сказал он ей, когда они шли.

– Конечно обязательно, – сказала она. – На случай, если моя команда решит, что им не нравится выполнять приказы пыльного профессора. А что, ты обо мне беспокоишься?

– Я думаю, ты умеешь выживать, – сказал Джесс и закашлялся. Они шагали уже почти целый час, и его легкие, опухшие и слабые, теперь едва справлялись. Джесс подавил кашель и постарался не встречаться взглядом с Глен, который сверлил его, как световой пистолет Томаса. – Прости. Пыль. – Мы содержим наши тоннели в чистоте, – сказала Анита. – Тебе нужно отдохнуть?

– Нет, – ответил Джесс. – Я в порядке.

Анита не стала спорить, но и не поверила ему; он понял это по взгляду, который она бросила на него.