Меч и ручка

Санти уловил в его вопросе возмущенное беспокойство. Он и сам почувствовал то же самое, когда впервые осознал, что личные журналы предназначены не только для того, чтобы пополнять исторические хроники Великой библиотеки, как все считали, но и для того, чтобы все более недоверчивые новые архивариусы могли наблюдать за всеми со стороны. Медленными, на первый взгляд логичными шагами они перешли от искреннего желания устанавливать порядок к крайне авторитарным результатам.

– Скажем так: тебе, вероятно, не стоит заносить в свой журнал ничего такого, чего архивариусу не следует читать о тебе за чашечкой чая.

– О. Но я думал… я думал, что журналы недоступны для изучения до момента нашей смерти. – Это прозвучало уже не как возмущение, а как настоящий испуг. – Полагаю, уже слишком поздно сжигать журнал?

– Слишком поздно, – согласился Санти. – Я уже много-много лет делаю все, чтобы мои записи были невероятно скучными. Возможно, тебе следует сделать то же самое.

– Да, сэр. – Роллисон сглотнул и попытался взять себя в руки. – Простите, сэр, вы что-то говорили?

– Приказы. Скажи, чтобы разместили роту капитана Бота на маяке. Я хочу, чтобы его лучшие солдаты защищали Луч Аполлона, а также находились на всех стратегически важных этажах и у входов, с самого первого этажа. Кто-то должен быть в форме, а кто-то в штатском. Шпионы почти наверняка придут одетыми в профессоров. Проверяйте каждый браслет. Попросите Верховного скрывателя выделить двух сфинксов для охраны двери, ведущей к Лучу, но убедись, чтобы полагались не только на сфинксов. Скажи Бота, чтобы он постарался не убивать шпионов, которых найдут; я бы хотел, чтобы они остались у нас в качестве военнопленных на случай необходимости обмена.

– Есть, сэр. Что-то еще?

– Отправь сообщение профессору Вульфу. Спроси, есть ли у него какие-то новости касательно прежнего архивариуса. Мне нужно знать, где этот старик и чем он занимается.

«И скажи ему, чтобы был осторожен», – подумал Санти, но промолчал. Сентиментальность заставит Роллисона чувствовать себя не в своей тарелке. Да и Вульф не поблагодарит, если с ним сейчас начнут нянчиться.

Однако, когда они миновали статую Исиды, Санти все равно мысленно помолился о безопасности своего возлюбленного. Он не верил в древнеегипетских богов; оставался убежденным католиком. Но в настоящий момент все это не имело никакого значения; Исида была одним из богов Вульфа.

Без сомнений, она за ним присмотрит.

Записки

Выдержка из текста «О Нетленном», написанного архивариусом Гарги Вачакнави.