Меч и ручка

Санти прижал кулак к груди – не совсем, чтобы отдать честь, а скорее, намекнуть, что он ждет ответа, и Мурасаки ответила ему кивком.

Санти получил свое разрешение.

Поблагодарив ее за угощение, он поднялся, чтобы уйти. Архивариус остановила его:

– Как это ни было мне неприятно, но мы должны обсудить одно из наших личных дел. Насколько я понимаю, Джесс Брайтвелл неким образом связан с молодой девушкой, которая унаследовала теневую империю Красного Ибрагима. Это так? – Они знакомы, – сказал Санти.

Он не признался, что и сам знаком с девушкой лично, пусть лишь вскользь. Высокопоставленному командиру армии было бы неприлично признаваться в подобном.

– И отец Брайтвелла контролирует большую часть бизнеса по нелегальной книжной торговле в Англии и Европе?

– Да.

– Тем не менее этого мальчишку приняли в ряды библиотечной армии? И мы полностью ему доверяем?

– Джесс не похож на своего отца, – сказал Санти. – И его брат погиб, сражаясь вместе с нами.

– Но каковы его причины? Я сомневаюсь в его альтруизме.

Архивариус придерживалась весьма традиционных взглядов относительно книжных контрабандистов, и Санти не мог ее за это винить; он придерживался того же мнения, пока Джесс не познакомил его с некоторыми контрабандистами лично. Хотя Санти с радостью отправил бы Каллума Брайтвелла в нокаут при любом удобном случае. Словно прочитав его мысли, архивариус продолжила:

– Его отец прислал несколько сообщений с требованием немедленно провести похороны его сына, на которых он и его жена будут присутствовать. Мне не хотелось бы принимать его в нашем городе, особенно в столь нестабильные времена. Или, честно говоря, в любые времена. Хотелось бы услышать ваше мнение, поскольку вы лучше знаете всех этих людей.

Похороны. Санти не думал о них, даже не размышлял о необходимости их проведения. Но конечно, похороны должны были состояться, особенно для тех, чья религия требовала немедленного погребения или кремации. Он не был уверен, какой религии придерживался старший Брайтвелл. Или же Брендан, если уж на то пошло. Великая библиотека всегда чтила традиции, когда это было возможно.

– А когда состоятся похороны?

– Я еще не решила, – призналась Мурасаки. – Я бы предпочла вернуть его отцу в Англию для проведения необходимых обрядов, но… думаю, что у его брата тоже должен быть выбор. – Брендан умер за нас и своего брата, – сказал Санти. – Я согласен, что приглашать Каллума Брайтвелла сюда – это все равно что призывать к беспорядкам, но я скажу за него следующее: он спас наши жизни во время уэльского конфликта в Лондоне. И предоставил нам убежище, когда мы скрывались от архивариуса.

– А заодно и продал вас. Высадил в Филадельфии, отдав на милосердие поджигателям.

– У него особо не было выбора, – сказал Санти. – Но да. Брайтвелл также потворствовал вашему предшественнику, потому что увидел в этом личную выгоду. Он, безусловно, будет заинтересован в прибыли, если Великая библиотека найдет соглашения с подобным человеком выгодными. Времена меняются, архивариус. Возможно, нам удастся договориться. – С контрабандистами книг? – В ее голосе звучал не столько ужас, сколько отвращение.

– Я знаю, что это противоречит здравому смыслу, – признался Санти. – Но проконсультируйтесь с Томасом Шрайбером. Полагаю, у него есть изобретение, которое будет иметь судьбоносное значение в подобных переговорах.

– С молодым человеком, который только что поднял Посейдона в гавани? – Она задумчиво кивнула: – Я так и сделаю. Благодарю вас, лорд-командующий. Я знаю, что у вас есть… Я не хочу называть все происходящее войной, но, возможно, операцией, которая не ждет отлагательств.

Он поклонился.

– Благодарю за оказанное мне доверие, архивариус.

Она кивнула, и он ушел. Том Роллисон ждал Санти в холле; его юный помощник, казалось, постарел на годы за последние несколько дней. Он читал свой Кодекс и продолжал его читать, шагая нога в ногу с Санти.

– Сэр, – сказал Том. – Флот отступил. Корабли не уплыли, но теперь держатся от нас на значительном расстоянии.

– Скорее, на значительном расстоянии от смертоносной пушки Томаса, перед которой и драгоценные корабли крайне уязвимы, – сказал Санти. – Испанский посол не дурак. Он видел, как Томас изготавливал одно из своих орудий, и понимает, на что именно они способны. Однако он и не из тех, кто сдается. Думаю, посол будет периодически проверять нас и смотреть, как долго луч способен работать. Кстати, как долго луч способен работать?

– Не более тридцати шести секунд, сэр. Затем ему нужно подзарядиться хотя бы несколько минут.

– И наши враги это быстро поймут. Мне нужно поговорить с руководителем отдела Артифекс и подумать, что еще можно сделать.

Роллисон поднял голову.

– Я все устрою, сэр. Что-то еще?

– В городе наверняка есть шпионы, причем, вероятно, из числа приближенных испанского посла, которые жили здесь долгие годы.

– Мне сказали, что скрыватели следят за любыми подозрительными записями как в сообщениях Кодексов, так и в личных журналах. – Роллисон чуть было не оступился. – Подождите… А как они вообще могут читать личные журналы?