Меч и ручка

Халила легонько его оттолкнула и посмотрела ему в глаза. – Ты меня не обманешь, – сказала она. – Все было куда хуже, чем нам сообщили, не так ли?

– Если и так, думаешь, я тебе расскажу? Как мне сохранять свой имидж – как там однажды назвал меня Джесс – правильного ублюдка?

Словесная оборона Дарио сверкала безупречностью. Халила решила его не испытывать. Вместо этого она поцеловала его, и его ответный поцелуй показался ей отчаянным. Как будто он не мог до конца поверить, что все это происходит на самом деле. В первый миг его губы показались горькими на вкус, а потом горько-сладкими, точно разбитое сердце и лунный свет. Но теплыми, очень теплыми. И такими требовательными. Пальцы Халилы дрожали, обнимая его лицо, и она подумала, что вот-вот сойдет с ума от захлестнувших чувств. Сегодня, как никогда, ей нужно было почувствовать его любовь.

И Дарио, очевидно, тоже. Халила ощущала его лихорадочное желание и что-то еще, что-то настолько отчаянное, что у нее перехватило дыхание.

– Не спеши, querida [6], – прошептал Дарио, когда они оторвались друг от друга ровно настолько, насколько нужно было, чтобы сделать вдох. – Я не хочу забывать о своих обещаниях. Или о своем долге.

В слове «долг» было столько горечи. Халила почувствовала, что он дрожит.

– Дарио, – сказала она. – Ты можешь рассказать мне обо всем, что случилось. Знаешь, что можешь.

Он покачал головой. Его улыбка показалась Халиле отчаянной, а затем она рассыпалась, как рухнувшая стена. Дарио затаил дыхание, чтобы не позволить себе всхлипнуть, что напугало его самого. Ему потребовались все его силы, чтобы снова попытаться скрыть свою боль.

– Нет, – прошептала Халила и обняла его лицо ладонями. – Любимый, нет ничего постыдного в слезах, вызванных чем-то ужасным. Пусть даже этот ужас и был необходим.

Дарио почти сдался. Почти. Но потом его коронная, сверкающая, лихорадочная улыбка победила.

– Ах, querida. Я поплачу, когда все будет позади. А пока перейду к следующему мгновению, и я хочу провести его с тобой, а не вспоминать о плохом. – Дарио вздохнул. – И если уж быть честным с самим собой, я хочу проводить с тобой каждое мгновение. – Теперь он говорил без иронии, искренне. – Я сделал тебе предложение. Я правда не шутил, Халила. Выбери день, и я составлю брачный контракт.

Дарио стал вдруг таким серьезным, таким уязвимым, что это ее испугало. Халила снова поцеловала его. И снова. А когда она почувствовала, что рана в его душе немного затянулась, то прошептала:

– Я бы сказала сегодня, если бы могла. Ты же знаешь.

– Но скоро, верно?

– Скоро, – подтвердила она и улыбнулась. – А что ты преподнесешь в качестве махра? – На самом деле она шутила. Махр был древним ритуалом, но теперь просто традицией и символом, а не компенсацией в оплату за невесту, как раньше. – Мое сердце в качестве подарка, – сказал Дарио. – И половину моего состояния, если примешь.

Он не шутил. Халиле пришлось дважды взглянуть на него, чтобы убедиться в этом.

– Дарио! Мне не нужны твои деньги. Ты же не думаешь…

– Не думаю. Но все, что принадлежит мне, принадлежит и тебе, цветочек. И всегда будет принадлежать. С брачным контрактом или без. Формально или нет. Вот во что я верю.

Она снова поцеловала его. На этот раз нежно.

– Скоро.

– Назови дату.

– Не спеши, – сказала она, когда их губы наконец разомкнулись, и подвела Дарио к мягкому диванчику, который кто-то придвинул к стене. Он служил Халиле местом для отдыха; она уже не представляла, как можно нормально выспаться по ночам. Только не в нынешнем положении. – Сядь и отдохни. Ты ел?

Дарио покачал головой. Он наклонился и рассеянно провел рукой по своим волнистым черным волосам.

– Только что понял, что от меня воняет, как от свиновода, – сказал он. – Прости. Мне просто… нужно было тебя увидеть.

– Я рада. Я найду тебе что-нибудь для перекуса. А пока приляг. Отдохни.

– Приляжешь со мной? – спросил он и улыбнулся, увидев, как она удивленно подняла брови. – Ты знаешь, что я имею в виду. Мне нужно немного уюта, только и всего.

– С тобой никогда не бывает все так просто, Дарио.

– Намекаешь, что я не джентльмен?

– Ни в коем случае. Но ты отлично притворяешься не джентльменом со всеми остальными вокруг.

Он пожал плечами.

– Все видят лишь то, что желают увидеть, – сказал он. Их руки оказались рядом, и они интуитивно переплелись пальцами, потянувшись друг к другу. – Халила… – Он содрогался, возвращаясь к тем воспоминаниям, к той тьме, от которой пытался сбежать. Халила села рядом с ним. – Я кое-что сделал сегодня, кое-что видел… Не знаю. Стоит ли оно того? Все, что мы делаем?

– Должно стоить, – сказала она. – Если Великая библиотека развалится на части, что останется? Воюющие королевства, дерущиеся за кости, растаскивающие по кускам Великие архивы, ворующие и скрывающие знания? Разве ты хочешь жить в подобном мире?

– Нет, – сказал он и сделал глубокий вдох. – Но боюсь, что мы все равно его унаследуем.