Меч и ручка

Испанцы, составлявшие центральную часть сил, пытались спастись бегством, но море было неспокойным, а бог без устали шел за ними по пятам. Волны разбивались о грудь Посейдона, но он продолжал погоню. Выхватил еще два корабля и раздавил их. Дарио тихо вскрикнул.

– Халила, Морган! Вызови Морган!

Халила потянулась за Кодексом. Разумеется, теперь уже достаточно разрушений. Разумеется, все нужно прекратить. Морган, может, и не способна помочь, но, по крайней мере, она могла попытаться…

И затем Посейдон внезапно перестал двигаться. Страж замер, охваченный пламенем, только его грудь и голова торчали над водой, а одна рука осталась вытянутой к мчащемуся прочь испанскому кораблю… И он больше не двигался. Волны хлестали по нему, смывая «греческий огонь», который тек, точно ленты.

Стоять осталось лишь расплавившееся бесформенное нечто с обнажившимися застывшими механизмами и трубками. Со временем они покроются темной ржавчиной и станут домом для кораллов и рыб. Превратятся в остров, и никто не вспомнит, что когда-то здесь был бог.

Посейдон больше никогда не восстанет.

Однако он выполнил дело, ради которого его давным-давно создал Герон: уничтожил вторгшийся флот. Защитил Великую библиотеку. «Какой ценой?» – Халила осознала, что ее все еще трясет, только когда Дарио обнял ее за плечи. Она старалась быть храброй. Архивариус наверняка хотела бы этого.

– Сегодня день траура, а не победы, – тихо сказала Мурасаки. – Кажется, я начинаю понимать, какова тяжесть наших мантий.

Халиле потребовалось лишнее мгновение, чтобы понять, что архивариус плачет, несмотря на свой спокойный и уверенный голос.

– А корабль твоего кузена?.. – Халила повернулась к Дарио. Он покачал головой.

– Я не разглядел, – сказал он. – Да поможет Бог этому городу, если его больше нет. Король Рамон Альфонс ни за что не согласится на мир, если Альваро мертв.

Они наблюдали, как испанский флот собирается вместе и разворачивается точно большое единое колесо.

Направляется обратно в гавань.

– Нет, – прошептал Дарио, – нет, нет, глупцы, не надо…

Гудящий сигнал тревоги на маяке внезапно оборвался, оставив после себя жуткую и гулкую тишину, и Луч Аполлона, созданный Томасом, ожил, вспыхнув яростным, сплошным светом толщиной с один из тех испанских кораблей. Луч прочертил линию по воде всего в нескольких метрах от носа переднего корабля. Еще одно предупреждение. Очень настойчивое. Луч обратил воду, к которой прикасался, в горячий пар, а через несколько секунд потух.

Мурасаки сказала:

– Профессор Сеиф, отправьте сообщение испанскому послу. Скажите ему, чтобы они как можно скорее направились в Триполи или подготовились к скорой встрече со своим богом.

Пока Халила записывала послание, черные тучи поглотили остатки дневного света, а с небес ударила молния, которая угодила по Железной башне. Вспышка энергии пробежала по башне и растаяла в безобидные искры. Как будто сам Аллах решил наделить их послание силой. Закончив писать, Халила поняла, что использовала арабский алфавит для названия города. Инстинкт и привычка. Но Сантьяго, без сомнения, знал арабский так же хорошо, как греческий, английский и полдюжины других языков. Все послы знали.

Халила напряженно уставилась на страницы своего Кодекса, пока не появился ответ, написанный заостренными, сердитыми буквами.

– Сообщение услышано. Они разворачиваются, – сказала она и подняла голову, чтобы убедиться. «Да». Испанские корабли продолжали разворачиваться, уходя прочь из вод Александрии и стремясь укрыться в портах Триполи, получив подтверждение, что паша Ливии защитит их от кары. Там они будут в безопасности, а если паша окажет им холодный прием, то очень скоро отправятся обратно к своему королю. – Посол пишет, что Великая библиотека падет или выживет в одиночку. Они не сделают ничего, чтобы помочь или помешать нашей судьбе.

– Он зол, – сказал Дарио. – Обычно Альваро гораздо добрее. Но здравый рассудок вернется к нему, как только он остынет. Я отправлю сообщение своему кузену Рамону. Испания не откажется от наших многовековых отношений так легко. – Его голос звучал уверенно.

Халила надеялась, что он прав. Однако, по крайней мере на сегодняшний вечер, на одну проблему у них стало меньше.

Налетевший внезапный порыв ветра сорвал с Халилы хиджаб, и она поспешно схватилась за платок рукой, чтобы тот не слетел окончательно. Первые капли дождя ударили по мрамору, и в этом ветре ощущалась какая-то резкость, холод, который показался Халиле чуждым. Ветер, который пронесся через полмира, собирая холод и силу, чтобы отыграться на их землях.

– Закройте ставни, – сказала Мурасаки, Халила подошла к ручному рычагу и повернула его, чтобы так и сделать. Раскат грома прокатился по стенам, полу, телу и костям Халилы. Буря завыла, и тихий стон ветра задребезжал закрытыми окнами. – Мне нужно поговорить с курией, а затем с лордом-командующим. Мы должны выяснить, что нас ждет сегодня вечером, и мне необходимы все последние новости относительно поисков мятежного архивариуса.