Меч и Цепь

И Карла – тоже. Пламя пожирало его; кожа трещала в огне, от боли захватывало дух. Но он тут же исцелялся – чтобы сгорать снова.

Пламя горело горячей, ярче. Оно лизнуло его веки, Карл вскрикнул и зажмурился.

Разбив бутылью бородатую рожу, Карл вырвал из стены клинок, ударил – и снес голову работорговца с плеч.

Боль пронзила его живот, а с ней – скользящий холод стального клинка. Карл отшатнулся, отбивая удар, размахнулся и, как кинжал, метнул меч во врага – клинок вошел тому в грудь до самых «усов».

В этот миг чья-то рука вцепилась в бутыль с бальзамом.

Нет. Бальзам был единственной надеждой Карла выбраться отсюда живым. Он зубами вцепился в руку, разрывая мясо и мышцы, солоноватая кровь наполнила рот.

Рана исцелилась, и боль унялась, но огонь по-прежнему пылал – и по-прежнему жег его. Карл потянулся и свободной рукой ухватил ухо какого-то врага. Работорговец взвыл – а Карл одновременно поднял колено и дернул вниз руку, размозжив вражье лицо, как корзинку с яйцами.

Крик все еще стоял у него в ушах – но теперь это был только его крик. Карл выскочил через дверной проем в коридорчик. Воин горел.

Его правая рука сжимала бутыль, но пальцы не действовали. Он поднес пробку ко рту, сжал зубами и вырвал прочь.

Глотая сладкий напиток, он поперхнулся. Поборол кашель и вылил часть бальзама на себя, плеснув немного в глаза.

Боль стихала. Карл открыл глаза. Сперва зрение было затуманено: он словно смотрел сквозь воду.

Потом к зрению вернулась ясность. Карл плеснул немного бальзама в дыры дымящихся штанов, чувствуя, как уходит боль в обожженных ногах и бедрах.

Боль прошла. Отбросив пустую бутыль, он выдохнул, потом всей грудью вдохнул свежий, прохладный воздух. Позади из каюты выползало пламя. Сквозь его стену Карлу виделись недвижные, разбросанные по каюте тела; их пожирал огонь.

Рядом с ним, в коридорчике, с мечом в груди сидел мертвец. Глаза его незряче уставились на Карла, когда тот вытаскивал меч.

Вонь паленого мяса лезла ему в нос. Задыхаясь, он пошел по коридору назад.

Ганнес неподвижно лежал на полу.

– Ганнес! – Карл сперва легонько, потом сильнее похлопал его по щекам. – Очнись.

Веки Ганнеса дрогнули, потом распахнулись. Он схватил Карла за руку.

– Корабль горит. Прыгай за борт. Да побыстрее.

– Мой корабль…

– Твоя жизнь! Шевелись! – Карл рывком поставил Ганнеса на ноги и толкнул в коридор. – Выбирайся через кормовой люк; я пошел за магом.

Карл помчался к носовому трапу, взбежал наверх – ноги ощущали каждую ступень. Воин вырвался к свету.

На берегу шумел бой.

Не отвлекаться. Где…

Маг стоял на носу «Бородавочника», ветер трепал его волосы, развевал одежды – а он, воздев руки над головой, бормотал непонятные Карлу слова.

Молния с треском сорвалась с его пальцев, стрелы ярче, чем солнце, ударили в берег.

– Маг! Заколдуй меня!

Маг обернулся – и с его потного лица медленно сползла краска; глаза расширились.

– Карл Куллинан. Подожди. – Он поднял руки. – Пожалуйста, не надо. Мы можем договориться…

Карл шагнул вперед.

Маг снова пробормотал заклинание. С его пальцев вновь сорвалась молния, проскочила несколько футов, что отделяли мага от Карла…

…и осыпалась дождем искр в паре дюймов от Карловой груди, так и не коснувшись воина. Карл шагнул еще раз.

– Меч – это меч Арта Мирддина.

– Сотворенный убивать магов.

Еще шаг.

И снова маг вскинул руки.

– Подожди. Я сдаюсь. Я о стольком смогу рассказать тебе, Карл Куллинан, столько смогу для тебя сделать… Подожди, прошу тебя.

Карл остановился в трех футах от него и опустил острие.

Маг мгновенно расслабился, улыбка облегчения озарила его лицо.

Карл улыбнулся в ответ – и нанес удар. Всего один.

Улыбки по-прежнему были на губах у обоих – но голова мага уже катилась по палубе, пока в конце концов с плеском не свалилась за борт, а тело корчилось на палубе в луже крови, пока не застыло.

Бой на берегу прекратился. И работорговцы, и мелцы замерли – а потом повалились на колени и, бесчувственные, рухнули лицом вниз.

Все, кроме одного. Сейгар Вотансен, стоя у края воды, медленно опускал руки. Берег у его ног был испещрен черными дымящимися лунками.

Подскочив к ближайшему простертому на песке мелцу, он толчком разбудил его и быстро зажал рот, не давая вскрикнуть.

– Живо, пока те не очнулись.

Мелец грубо растолкал одного из своих товарищей, тот – другого, и скоро все мелские воины стояли над спящими работорговцами.

И неторопливо, хладнокровно вытащив мечи и кинжалы, принялись перерезать им глотки.

Карл содрогнулся, но рев огня за спиной напомнил ему, что «Бородавочник» – не то место, где стоит задерживаться; он перелез через борт и, нырнув, поплыл к берегу.

На берегу к нему кинулся Вотансен:

– Сюда! Кое-кто из них прорвался. Пошли к деревне. Они помчались по тропе под нависающими ветвями.

– Погрузи их в сон, – предложил Карл на бегу.

Вотансен мотнул головой.

– Не могу. Заклинание… не дотянется.