Меч императора

– А зачем нам лишние сложности? – удивился император. – Ты помнишь меня еще с ледяных равнин. У меня, к сожалению, от этой встречи остались лишь смутные ощущения, но я верю им. Как верю тому, что испытал, когда мы впервые встретились. Помнишь тот холм, где мы тебя нашли? Алтарь? Ты выглядела так, словно не понимала, кто ты. Такая уязвимая. Маленькая. Совсем одна. И в то же время ты так уверенно ко мне потянулась, словно уже тогда все понимала. Не знаю, почувствовала ли ты, но у меня в тот день будто крылья выросли. Такая легкость, словно на мне не висел ни долг перед отцом, ни другие обязательства… Ты избавила меня от них одним прикосновением!

– Ты улыбался, – прошептала я, невольно вспомнив, как это было.

– Давно этого не делал, – вздохнул его величество. – Но слишком уж силен оказался контраст. Я со своими трудностями – и ты, еще не забывшая, что это значит, вот так, с ходу, довериться незнакомцу. Меня это поразило. Со мной никогда такого не случалось. Если бы Тиз не крикнул, что у меня сейчас выгорит дар, я бы тебя не выпустил. Если бы Зиль не ударил меня по рукам, я бы просто не сумел их разжать. Оставить тебя там одну, в сугробе… Мне потом еще долго снилось, как я уезжаю. Твои глаза, в которых читалось, что раз я оказался таким мерзавцем, то лучше уйти в метель… У меня тогда дар едва не перегорел, я сожалел об этом годами…

– Пока Тиз не сказал, что вместо девочки на самом деле был мальчик, которого ты к тому времени уже успел возненавидеть?

Император опустил руки.

– У нас говорят, что духи льда всегда знают, когда человеку приходит срок умирать. И если они явились за тобой, значит, на тот момент твоей душе следовало отправиться в другое место. Идти против воли богов и сражаться за душу, которую уже приговорили, – не самое умное решение, – криво улыбнулся Карриан. – Лишь гораздо позже я начал понимать, насколько сильно ошибался, раз смерть одной-единственной девочки заставила меня задуматься, а стоило ли вообще тогда жить.

– Ваши боги мудры, – откликнулась я. – Они не заставляют, а лишь указывают наилучший путь. Порой мы с этим соглашаемся, и тогда все идет своим чередом. Иногда, наоборот, бунтуем. Рам в свое время настойчиво звала меня домой. Наверное, она была права: уйди я тогда, ничего бы плохого с нами не случилось. Но, как видишь, я заупрямилась. И тогда и позже. Из-за этого создала нам обоим массу проблем. Хотя, если бы я просто дождалась тебя наверху…

Император покачал головой и снова взял меня за руку.

– У нас бы не было этого. Мари, я и сейчас не помню, что именно случилось на ледяных равнинах. Но тот рисунок с волчонком, ждущим свою звезду, я не могу забыть до сих пор. У него твои глаза, Мари. Мне все еще странно думать, что именно ты должна была прийти за моей душой. Что ты – тот самый дух, которому я бы откликнулся с радостью. Но я верю в мудрость Рам и в то, что она не напрасно дала нам шанс встретиться снова. Поэтому я предлагаю тебе остаться. Здесь. Со мной. Попробовать начать все сначала. И предлагаю свой дом, свою руку и все, что в этой руке сейчас есть.

Я прерывисто вздохнула.

– Это слишком много, Кар… Но если оно в обязательном порядке прилагается к тебе, я согласна.

– Это значит – да? – улыбнулся уголками губ великий император.

Я негромко рассмеялась.

– Я ведь уже сказала. Что еще ты хочешь от меня услышать?

– Всего три простых слова, – совершенно серьезно ответил Карриан, поднося к губам мою руку. – Сейчас для них еще не время, но я хочу, чтобы ты знала: я буду ждать их, Мари эль Ро.

Я снова улыбнулась, позволив ему запечатлеть на своей руке трепетный и нежный поцелуй, а затем тихо призналась:

– Я тоже.

Глава 27

Ровно через две недели в кабинете великого императора Карриана собрались самые нужные и важные для него люди. Герцог Тарис эль Соар. Герцогиня Ила эль Мора. Господин Рокос аль Нор. И рино Тизар аль Ро, который специально сел так, чтобы иметь возможность крепко держать меня за руку.

Признаться, я несколько беспокоилась, несмотря на заверения Карриана, что это действительно самые преданные его сторонники. Все они без исключения находились под магической клятвой. Все до одного были не способны его предать. Вместе они составляли штаб, который помогал Кару управлять огромной страной. Да я и сама прекрасно понимала: без одобрения этих людей мне будет сложно спокойно жить рядом с императором.

И дело было не в том, что их симпатия или, наоборот, неприязнь могли как-то повлиять на наше решение остаться вместе. Просто, становясь Мари эль Ро, я фактически утрачивала преимущества, которые дарила мне личность Мара. В качестве тени его величества я при всем желании уже остаться не смогу. Не в той степени, как это требовалось для обеспечения его безопасности. Однако и бесплатным придатком к нему мне становиться не хотелось. Поэтому, чтобы не попасть впросак и не наделать глупостей, чтобы заставить собравшихся в кабинете людей со мной считаться, следовало дать им понять, что меня можно и нужно включить во все их расклады. Иначе эти самые расклады я с высокой долей вероятности когда-нибудь порушу.