Меч Калева

   Если боковую стенку разделить мысленно на три части, то на третьей, дальней от прохода, трети на уровне глаз обнаружился небольшой, но чертовски знакомый барельеф. Схематично изображенная человеческая фигура, в вытянутой руке держащая сложно изображенную розу. От удивления я чуть не застрял.

   Конечно же, выползать из прохода я не стал, наоборот, придвинулся поближе, чтобы рассмотреть получше. Очень похоже на мои железки, просто один в один! Совпадением это назвать нельзя, но и чей-то умысел тут не заметен. Значит, все-таки совпадение? Но уж больно вовремя! Поневоле задумаешься. Но, как бы там ни было, а находка действительно кстати, и пренебрегать ею было бы просто преступно.

   Впрочем, делать я ничего не стал. Только внимательно осмотрел. Посмотреть было на что: фигура была, как я уже говорил, схематична, и на фоне прочих арабесков и картушей не выделялась. Как я ее заметил? Ну да ладно, потом разберемся! Зато роза выпирала на общем фоне как "Титаник" среди джонок. И была в этой розе одна особенность, которая становилась заметной только при ближайшем рассмотрении: она была как будто прилеплена потом, после того, как весь саркофаг был готов. Тут не надо было иметь семь пядей во лбу, чтобы догадаться, что нужно сделать. Я протянул руку и осторожно, одним пальцем, прикоснулся к розе. Камень как камень, такой же, как и весь саркофаг. Я надавил пальцем сильнее. Эффекта никакого. Тогда я сжал розу в кулаке и покачал ее. Вроде бы тоже ничего, но мне показалось, что появился некий намек на движение. Я вздохнул, сжал розу покрепче, и попытался повернуть ее против часовой стрелки. Роза сдвинулась на миллиметр или два и встала мертво. Я покрылся испариной, представил себя тяжелоатлетом на помосте, мысленно зачем-то досчитал до трех и повернул направо. Провернув розу на четверть оборота я остановился. Сам. Крутить можно было и дальше, но я решил, что один туда не полезу. Почему-то я был убежден, что когда довернешь розу до упора, то откроется проход, ведущий... А вот куда он ведет, выяснять лучше коллективно.

   Я аккуратно вернул розу в исходное положение и принялся выкарабкиваться из прохода. Вылез, отряхнулся и - резко обернулся. Нет, никого.

   Я был далеко от входа и, как уже говорил, акустика в соборе была невероятной, любой шорох многократно усиливался и становился слышимым в любой точке собора. Впрочем, об этом я тоже говорил. Так вот, стояла тишина, абсолютная, нарушаемая только моим дыханием, и никаких других звуков я не слышал. Вообще никаких. Но когда я выполз из прохода между саркофагами я отчетливо ощутил присутствие человека прямо за моей спиной. Но никого не увидел, когда обернулся. Мистика полнейшая.

   Озираясь по сторонам, я двинулся к выходу. Так никого не увидев вышел на улицу, прошелся до старого здания Национальной библиотеки и, заворачивая за угол, обернулся. Из дверей собора вышел какой-то мужчина, одетый прилично, хоть и немного жарковато на мой взгляд по сегодняшней погоде, не задумываясь и не гладя по сторонам, особенно в мою сторону, повернулся и пошел к церкви Александра Невского. Я подождал, пока он скроется за углом дома и припустил со вех ног в противоположную сторону.

   Я сбежал по лестнице со стороны вокзала, остановился, отдышался, придал себе независимый вид и пошел к Ратушной площади.

   Через пару десятков метров я задал себе вопрос: а чего я, собственно, так занервничал? Даже если тот мужик пошел бы в мою сторону, что с того? С чего мне вдруг примнилось, что кто-то был в соборе, кроме меня? Я кого-нибудь видел? Нет! А мужик тот мог быть еще в каком-нибудь помещении, их в Домском без счета. Так что нечего тревожить свою нервную систему понапрасну и без повода!

   Накачав себя таким вот образом я совершенно успокоился и не торопясь, как прежде, пересек Ратушную площадь и свернул на Виру.

   Народу было еще много. Точнее - уже много. На Виру находится уйма всяких кабаков, как , впрочем, и во всем Старом городе, и народ на этой улице не переводится никогда. Я шел, вяло фиксировал какие-то силуэты вокруг себя, корректировал свое движение, чтобы не столкнуться, и медленно погружался в себя, любимого.

   Со мной такое иногда случается. Вдруг замираю, если сижу, или замедляюсь и отправляюсь "на астру". Со стороны это выглядит, как будто я погружен в некие думы, но спроси меня после, о чем думал - не смогу ответить. Вот и тогда я впал в такое состояние.

   Именно поэтому я не сразу обратил внимание на то, что вокруг вдруг не стало ни души. То есть абсолютно. Тишина и пустота. Сделав еще несколько шагов по инерции я остановился. Внутри меня заворочался, просыпаясь, колючий зверек беспокойства.