Меч королей

– Возвращаемся на дорогу! – скомандовал он своим. – По коням!

Им предстояло ехать на восток, чтобы найти большую дорогу, а по ней отправиться на юг, в Лунден. По тому самому римскому тракту, который мы пересекли этим утром. Ваормунд провел своих через брешь в живой изгороди, поросшую со всех сторон терновником, и шипы впивались в меня, пока я тащился за его жеребцом.

– Эрслинг, топчи дерьмо от моей лошади! – крикнул мне Ваормунд.

Я брел, шатаясь, вниз по склону, оставшаяся после сенокоса стерня ранила мне ноги. Впереди ехали двадцать воинов, потом Ваормунд, а замыкали строй еще двадцать всадников. Два дружинника, оба с копьями, пристроились по бокам от меня. Был почти полдень, солнце стояло высоко и пекло, дорогу прочерчивали колеи с засохшей грязью. Мне хотелось пить, но все, что я мог проглотить, была кровь. Я споткнулся и протащился за конем с десяток шагов, обдираясь о комки земли и камни. Наконец Ваормунд остановился, обернулся в седле и расхохотался, глядя, как я с трудом поднимаюсь на ноги.

– Держись, эрслинг, – процедил он и ударил пятками так, что жеребец бросился с места вперед и я едва не упал снова.

От резкого толчка из раны на левом плече опять пошла кровь.

Дорога шла через буковую рощицу. Финан прятался где-то в этом лесу, и во мне зародилась робкая надежда, что он попытается отбить меня, но я напомнил себе, что у него всего шестеро воинов, а у Ваормунда сорок с лишним. Ублюдок знал, что я был не один. Я опасался, что он отрядит людей на поиски моих спутников, но, похоже, вполне хватило одного трофея. Слава была ему обеспечена, он мог с триумфом вступить в Лунден, где мои враги будут наблюдать, как я умираю в боли и страданиях.

Мы разминулись с двумя священниками и их слугами, которые пешком направлялись в Верламесестер. Сойдя на обочину, они смотрели, как я ковыляю.

– Утред Беббанбургский! – хвастливо объявил Ваормунд. – Утред Язычник! На пути к смерти!

Один из попов перекрестился, но никто не сказал ни слова.

Я снова споткнулся, упал, и конь волочил меня по дороге. Потом это произошло еще дважды. «Задерживай их! – твердил я себе. – Задерживай!» Хотя чем это может помочь, кроме того, что отсрочит мою смерть, я не знал. Ваормунд злился, но в итоге приказал одному из своих парней спешиться, и меня перекинули через освободившееся седло, хотя и оставили привязанным к хвосту лошади. Спешившийся воин шел рядом и развлекался тем, что шлепал меня по голой заднице, кудахча от смеха при каждом ударе.

Теперь мы двигались быстрее, и вскоре показалась римская дорога. Она шла с юга на север по широкой неглубокой долине, а вдали я заметил серебристый блеск реки Лиган. Земля здесь была жирной и плодородной, дававшей сочную траву и щедрые урожаи, с садами, полными наливных спеющих плодов, да еще и богатая ценной древесиной. Ваормунд приказал перейти на рысь, вынудив шлепающего по моей заднице стражника ухватиться за стремя и бежать рядом с лошадью.

– К наступлению темноты нужно быть в Лундене! – крикнул Ваормунд своим людям.

– Лорд, воспользуемся рекой? – предложил один из воинов.

Я хохотнул при этом «лорд». Он сам меня не услышал, зато человек, на лошади которого я ехал, снова шлепнул меня.

– Ненавижу лодки, – процедил Ваормунд.

– На корабле ведь быстрее получится? – продолжил воин. – Да и безопаснее.

– Безопаснее? – Ваормунд фыркнул. – Нам ничто не грозит. Единственное войско Красавчика стоит под Верламесестером, и толку от него ни на грош. – Он повернулся в седле, чтобы позлорадствовать, глядя на меня. – Да и что с лошадьми делать? – заметил верзила.

Я не мог понять, где ему удалось раздобыть коней. Он гнался за мной на корабле, и лошадей там не было. Тем не менее нашел сорок с лишним голов. Неужели успел обернуться в Лунден и разжиться лошадьми? Едва ли.

– Лорд, мы можем отвести лошадей обратно в Тотехам, – предложил воин. – А ты доставишь ублюдка в Лунден по реке, а?

– Придурки из Тотехама могут сколько угодно мочиться против ветра, – буркнул Ваормунд. – Их чертовы лошадки останутся у нас.

Я понятия не имел, где находится Тотехам, но явно где-то неподалеку. Я знал, что Мереваль стоит в Верламесестере, и предполагал, что Этельхельм направил отряды, чтобы наблюдать за ним и перехватывать его фуражиров. Возможно, такой отряд как раз стоит в Тотехаме, где Ваормунд и разжился лошадьми. Впрочем, какая разница? Я весь в крови, избитый и голый – пленник в руках врага, обреченный на гибель.