Меч Лета

В памяти вдруг всплыла иллюстрация из детской книжки скандинавских мифов. Сюжет ее был столь ужасен даже в малышовом варианте, что мое подсознание моментально меня от него заблокировало на многие годы. И вот теперь…

– Волк, – сказал я. – Сурт хочет освободить волка Фенрира.

У меня еще теплилась надежда, что кто-нибудь начнет мне возражать. Но Хэрт лишь склонил в согласии голову, а Сэм закрыла глаза, как в безмолвной молитве.

– Фенрир, – произнес дрожащим голосом Блитцен. – Я полагал, что никогда не услышу больше этого имени.

Мимир продолжал исторгать ручьями из глаз ледяную воду. Губы его изогнулись в полуухмылке.

– Ну-ка, сын Фрея, рассказывай, что ты знаешь про волка Фенрира?

Я поднял до самого горла молнию на своей охотничьей куртке. Ветер с реки мне стал казаться слишком холодным.

– Поправьте меня, если я в чем-нибудь ошибусь. И, если честно, хотелось бы мне ошибиться. Множество лет назад у Локи случился роман с великаншей, и у них родилось трое жутких детей.

– Я не одна из них, – быстро пробормотала Сэм. – И прошу воздержаться от шуточек. Я их все уже слышала.

Хэртстоун дернулся с таким видом, будто она прочла его мысли.

– Первым у них родился огромный Змей…

– Юрмунганд, – подсказала мне Сэм. – Мировой Змей, которого Один выкинул в море.

– Второй была Хель, – продолжил я. – Она стала кем-то вроде богини мертвых преступников.

– А третьим стал волк Фенрир, – тоном, исполненным боли и горечи, изрек Блитцен.

– Похоже, ты знаешь, о чем говоришь, – посетила меня догадка.

– Каждый гном о Фенрире знает, – принялся объяснять он. – Как раз в связи с ним асы к нам первый раз и обратились за помощью. Фенрир к тому времени окончательно разошелся и грозил сожрать всех богов. Они несколько раз его связывали, но он разрывал все цепи.

– И только гномы смогли сделать цепь, которая оказалась достаточно прочной, – вспомнил я.

– С тех пор-то, – кивнул мне Блитцен, – дети Фенрира и стали врагами гномов. – Он посмотрел на меня. Мое лицо отразилось в стеклах его очков. – Ты не единственный, кого волки лишили семьи, сынок.

Я испытал вдруг дикое для себя желание крепко его обнять. И разом перестал злиться на то, что он с Хэртом следил за мной столько времени. Мы оказались братьями не только по бездомной жизни, но и еще по какой-то причине. И все-таки что-то в последний момент удержало меня от нежностей. Из этого можно, наверное, вывести закономерность: если вам вдруг захотелось обнять гнома, значит, для вас настала пора двигаться дальше.

– В Рагнарок, то есть в судный день, первым событием станет освобождение Фенрира.

– В предании точно не сказано, как именно это произойдет, – дополнила меня Сэм.

– Один из путей – разрубить на нем путы, – сообщил Блитц. – Цепь Глейпнир практически неразрубаема, но…

– Меч Фрея, – заработал руками Хэрт. – Самый острый в Девяти Мирах.

– Сурт хочет освободить Волка мечом моего отца. Правильно? – обратился я к Мимиру.

– Недурно, – пробулькала одобрительно голова. – Вот мы и подходим к сути стоящей перед тобой задачи.

– Остановить Сурта, – принялся формулировать ее я. – Найти меч прежде, чем он… Ну, если, конечно, Сурт еще его не нашел.

– Не нашел, – убежденно булькнул Мимир. – Уж можешь мне поверить. Такое событие повергло бы в трепет все Девять Миров, и воды Иггдрасиля приобрели бы вкус страха.

– Бр-р, – поежился я.

– Ты даже представить себе не можешь, какой это был бы вкус, – покровительственно поглядел на меня Мимир. – Но суть в том, что тебе надо поторопиться.

– Предсказания норн? – спросил я. – «Девять дней к востоку» и тэ дэ и тэ пэ?

Вода пузырилась из ушей Мимира.

– Почти уверен, что норны не говорили «и тэ дэ и тэ пэ», но в остальном ты полностью прав. Остров, где боги держат в плену Фенрира, доступен лишь в первое полнолуние каждого года. А оно начинается ровно через семь дней.

– И кто только придумал такое правило? – возмутился я.

– Я придумал, – ответила голова. – Так что закрой-ка рот и доберись до острова прежде Сурта.

Сэм подняла руку.

– Лорд Мимир, мне совершенно ясно, что нам обязательно нужно отыскать меч. Но я не понимаю, зачем нам везти его на остров? Ведь Сурт именно этого и добивается. Ну, чтобы он там оказался.

– Вы не понимаете, а я понимаю, – самодовольно запенилась водой голова. – Именно потому, мисс Аббас, я босс, а вы – нет. Ясное дело, везти меч на остров очень рискованно. Сурт и впрямь может им воспользоваться и освободить Волка. Но, с мечом или без, он найдет способ избавить его от пут. Я, кажется, упоминал, что могу видеть будущее, не так ли? Так вот, единственный, кто способен остановить Сурта, – это Магнус Чейз. При условии, если он найдет меч и научится правильно с ним обращаться.

Прошло с минуту, как я последний раз раскрыл рот, поэтому я себя счел в полном праве нарушить столь затянувшееся молчание.

– Достопочтенный Лорд Пузырей!

– Мимир, – строго фыркнул на меня он.

– Если этот меч играет такую важную роль, как же ему позволили целую тысячу лет проваляться на дне реки Чарльз?

Мимир пенно вздохнул.

– Мои постоянные подручные не задают мне столько вопросов.

Блитц крякнул.