Меч Лета

Отдав мне пожухлое молодильное яблоко, Сэм оставила меня в доках Бостонского порта и ушла. Не то чтобы ей хотелось смыться, объяснила она, но бабушка с дедушкой убьют ее за опоздание к ужину, поэтому опаздывать еще больше нельзя. Словом, мы с ней условились встретиться утром в общественном парке, после чего она пошла домой, а я направил стопы к площади Копли.

Тащиться по улицам с ярко сияющим мечом было довольно дискомфортно, и я решил с ним немного на эту тему посовещаться. (Только, пожалуйста, не подумайте, что я спятил, со мной все нормально.)

– Ты не можешь волшебным образом превратиться во что-то поменьше? – спросил его я. – Только лучше не в цепь. На дворе-то не девяностые.

Слов конкретно я от него в ответ не услышал, но гул его приобрел какие-то разговорные интонации, будто он меня спрашивал: «Ну и во что же именно?»

– Не знаю, – сказал ему я. – Во что-то карманно-компактное. Например, в авторучку.

Меч запульсировал, словно в приступе хохота. Готов поспорить на что угодно, он мне сказал сквозь смех на гудящем своем языке: «Меч-авторучка! В жизни не слышал подобной глупости!»

– Есть идея получше? – полюбопытствовал я.

Меч съежился, превратившись в белый камень с руной, висящий на золотой цепочке. На белом фоне чернел символ:

– Руна Фрея, – пробормотал я. – Не очень люблю украшения, ну да ладно. Сойдет.

Надевая кулон на шею, я понял, сколь мудро он был устроен. Держался он на цепочке как на магните. Достаточно потянуть, и рунная плашечка оказывалась у меня в руках, а как только это происходило, она превращалась в меч. Если же он мне больше не требовался, мне надо было только послать ему мысленный сигнал, и готово дело: на ладони моей лежала белая плашечка и я мог ее примагнитить к цепочке.

– Круто, – оценил я, толком не понимая, что же на самом деле произошло.

Меч ли впрямь услыхал мою просьбу и выполнил? Я ли сам сотворил это волшебство? Или у меня просто глюки, а в действительности на шее моей висит огромный светящийся клинок?

Но так как никто из прохожих не обращал на меня внимания, я убедился, что все же ношу на шее рунный кулон. Он-то точно не мог никого насторожить. Руну Фрея большинство посчитают за элементарную латинскую букву «Ф». Ну, вроде как я ношу ее, таким образом обозначив, что моя жизнь – фуфло.

К тому времени как я добрался до площади Копли, стало совсем темно. Не найдя в условленном месте встречи ни единого признака Блитцена и Хэртстоуна, я встревожился. Куда они делись? Библиотека-то уже закрыта. Мысли мои перекинулись на Большого Мальчика. Если он ожидает меня на крыше библиотеки, то мне неохота карабкаться вверх по стенам.

Этот день выдался слишком тяжелым и длинным, и я, несмотря на всю обретенную силу супервоина-эйнхерия, совершенно вымотался. К тому же живот у меня подводило от голода. Если Большому Мальчику нужно яблоко, пускай сам и приходит за ним. Иначе я его просто слопаю.

Я сел на ступеньку лестницы, ведущей к парадному входу в библиотеку, и мне показалось, что камень подо мной качается, как лодка Харальда на волнах. По обе стороны от меня высилось по бронзовой статуе величественных дам, восседающих на мраморных тронах. Одна олицетворяла науку, другая – искусство. Вид у них тоже был какой-то усталый; руки вяло лежали на подлокотниках тронов, словно им очень хотелось уйти и передохнуть. Головы дам покрывали платки, а глаза взирали на меня из-под полуприкрытых век с немым вопросом: «Ну что, молодой человек, тяжеленькая неделька вам выдалась?»

Редкий случай: я был один, и к тому же в данный момент мне ничего не угрожало. Когда я в последний раз такое испытывал? В похоронном агентстве? Вот только вопрос: считается ли, что человек один, если с ним в комнате лежит его собственное мертвое тело?

Похороны наверняка уже давно состоялись. Я представил себе, как мой гроб опустили в промерзшую землю могилы. Дядя Рэндольф, опираясь на трость, скорбно хмурится. Дядя Фредерик в разных носках и ботинках потрясен и расстроен. Аннабет… Вот что она, интересно, чувствовала, провожая в последний путь мое тело?

Кинулась в Бостон, надеясь меня разыскать. Узнала о моей смерти. Затем выяснила, что я не умер, но все равно оказалась вынуждена идти на мои похороны и скрывать, что мы с ней только что виделись.

У меня не было никаких сомнений: она сдержит свое обещание. И все-таки встреча с ней меня сильно вывела из равновесия. В голове вертелись вопросы, на которые я не мог ответить. Она говорила, что может помочь мне, но чем? Она знает место, в котором я, по ее словам, могу быть в безопасности, но что это за место?

Я вытащил из кармана куртки потрепанный флаер со своей фотографией и призывом любому, кто видел меня, позвонить. Под текстом был напечатан телефонный номер Аннабет. Я глядел на него, пока не запомнил. Она ждала от меня объяснений, но время для них пока не настало. Достаточно и того, что Хэртстоун из-за меня получил по кумполу и упал без сознания. Блитцен наполовину окаменел. А Сэм выгнали из сестринства валькирий. Я не чувствовал никакого права впутывать в свои приключения еще и Аннабет.