Меч Шаннары

— Поверьте, мой брат не всегда был таким. Он, в общем-то, не злой человек, — продолжал Балинор, словно хотел убедить в этом не своих слушателей, а самого себя. — Этот Стенмин имеет над Палансом какую-то необъяснимую власть и нарочно настраивает брата против меня, порождая в нем приступы чудовищной ярости…

— Если бы только это, — резко перебил Хендель. — Паланс настоящий фанатик, он жаждет трона и нападает на тебя под предлогом неусыпной заботы о народе. Он просто захлебывается от собственной добродетельности и великодушия.

— Может, ты и прав, Хендель, — тихо согласился Балинор. — Но он мой брат, и я люблю его.

— Поэтому он так опасен, — заявил гном и встал перед рослым принцем, уверенно глядя ему в глаза. — Он-то тебя больше не любит.

Балинор ничего не ответил, он смотрел на западные равнины, тянувшиеся до самого Тирсиса. Все молчали, оставив принца наедине с его раздумьями. Когда Балинор снова посмотрел на своих спутников, лицо его светилось безмятежностью, словно и не было нелегкого разговора.

— Пора идти. Надо попасть в город до ночи.

— Дальше я с вами не пойду, Балинор, — быстро вставил Хендель. — Я должен вернуться домой, гномам надо готовить армию к обороне Анара.

— Ты бы мог заночевать в Тирсисе, а утром уйдешь, — торопливо произнес Даэль; юный эльф очень беспокоился за уставшего гнома и пытался задержать его под любым предлогом.

Хендель снисходительно улыбнулся и отрицательно покачал головой.

— Нет, до рассвета я должен пройти эти земли. Если я задержусь на ночь в Тирсисе, то потеряю целый день пути, а время сейчас дорого нам всем. Свобода Южных земель зависит оттого, насколько быстро мы сможем собрать и объединить армии, чтобы дать отпор Повелителю чародеев. Теперь, без Ши и меча Шаннары, армии — наша последняя надежда. Я иду в Варфлит, там и заночую. Будьте осторожны, друзья мои. Да пребудет с нами удача.

— Удачи и тебе, отважный Хендель. — Балинор протянул широкую ладонь.

Хендель горячо пожал руку ему и братьям-эльфам, после чего, махнув на прощание, скрылся в лесу.

Балинор и эльфы подождали, пока гном не исчез между деревьями, а затем двинулись через равнины к стенам Тирсиса. Солнце скрылось за горизонтом, и красноватые краски на тусклом небе сменились темно-серой палитрой, чуть разбавленной синевой. Приближалась ночь. Когда засияли первые звезды, они прошли половину пути, и массивные черные контуры великого города закрывали уже почти весь горизонт. По дороге принц Каллахорна поведал эльфам историю возведения Тирсиса.

Сама природа выбрала место для рукотворной крепости. Город выстроили на высоком плато, которое протянулось вдоль гряды небольших, но совершенно неприступных утесов. Эти утесы полностью закрывали плато с юга и частично — с востока и запада. Не такие высокие и величественные, как Драконьи Зубы или Чарнальские горы, они были почти отвесные на юге, и никому еще не удавалось забраться на них. Таким образом, Тирсис был надежно защищен с тыла, и с южной стороны не требовалось возводить никаких укреплений. Плато, на котором стоял город, достигало чуть больше трех миль в самом широком месте и резко обрывалось над бескрайними равнинами, которые тянулись на севере и западе до реки Мермидон, а на востоке — до лесов Каллахорна. Именно бурные воды Мермидона служили первым защитным рубежом при нападении, и редкой армии удавалось зайти дальше реки, чтобы добраться до плато и выйти к городским стенам. Те, кому все же удавалось преодолеть реку, оказывались перед крутой стеной плато, которую было удобно защищать сверху. Единственной переправой на отвесный берег служил огромный подъемный мост из камня и железа, который опускался прямо из стены.

Но даже если врагу улыбалась удача взобраться на плато и оказаться тем самым на подступах к крепости, оставался еще и третий рубеж обороны, преодолеть который не удавалось еще ни одной армии. В двухстах ярдах от края плоскогорья, охватывая город полукольцом и упираясь в неприступную гряду утесов на юге, поднималась исполинская Внешняя стена. Сложенная из огромных каменных глыб, скрепленных цементом, стена была идеально гладкая, и влезть на нее без специального снаряжения казалось невозможным. Она взмывала ввысь почти на сотню футов, массивная, толстая, непреодолимая. Наверху, по всему полукружью стены, были сооружены бастионы для защитников крепости с тайными укрытиями для лучников, позволяющими незаметно стрелять по незащищенным врагам внизу. Почти тысячу лет древняя стена из грубых каменных глыб отваживала незваных гостей. С тех пор как ее возвели после Первой войны рас, ни одна вражеская армия не смогла проникнуть в Тирсис.