Мечи Эглотаура. Книга 1

— Как что? Пью я так, — недовольно ответил я.

Кто-то толкнул в плечо. Повернув голову, я увидел Серота.

— Ага, шо, пьянствуем, значить? А мине? Хорыс, блин, литрами потребляет, я тоже хочу. Лемец! Дай… ик… бутылку.

— Какую бутылку? — невинно спросил Лем.

— Как енто какую! Ту самую! Дай, блин, не джадничай!

Лем вздохнул, перегнулся куда-то за стул и вытащил бутыль… Ту самую бутыль, бодуновскую.

— Это что… — спросил я, — она?

— Угу, — сказал Лем. — Только не спрашивай, откуда. Иначе будет очень длинная, грустная и скучная история.

— Ага, у него все иштории длинные и скушные.

— Серот! Иди, пей свой самогон!

— А он не мой. Я его у тя взял. Так шо, ежли будет поганым, не обессудь. Буянить начну.

— Да хороший он, хороший. Трое суток процеживал, успокойся.

— Трое? — взвизгнул Серот. — Ты ж обычно неделями, месяцами! Халтура, значица?

— Нет, просто времени не хватило. Да успокойся! Иди вон, твое место бугай какой-то оприходовал.

— Ага, ну, щас я его…

Неосторожный верзила, развалившийся на стульях Серота, с воплем подскочил и под всеобщий гогот умчался тушить тлеющий зад. Дракоша развалился на полу, по-хозяйски водрузил задние лапы на стулья и принялся выцеживать муть из бутыли.

Происшествие несколько разрядило обстановку. Окружающие захлопнули рты, закатили глаза обратно в глазницы и уже спокойнее взглянули на меня.

— Как это ты, а?

— Ну, — застенчиво произнес я, невинно хлопая ресницами, — долгая практика, большой опыт… Искусство пития, скажем так.

— Какое искусство пития? — спросила Жуля. — Вчера ты пил подобно зеленому юнцу — с соответствующими умением и результатом.

— А я за ночь и утро много чему научился. Ой, не знаешь, сколь много иногда можно узнать и суметь за несколько часов.

— Да-да, все это хорошо, — вступил унявший наконец смех Лем. — Но давайте выпьем, а то меня сейчас опять выступать позовут.

Он достал другую емкость, разлил. Нам с Лемом и Алксом — по полному стакану, Жуле — половинку. И еще я углядел, что содержимое жулиного стакана казалось несколько светлее и чище, чем у нас; похоже, что стараниями Лема Жуля потребляет менее ядреную гадость, нежели мы; это хорошо.

— За искусство, — предложил тост Алкс.

Поддержали единогласно.

Музыканты смолкли. Лем, покряхтывая и ворча, взял лютню и поплелся на сцену, где спешно расчистили место для поэта. Лем по пути достал чью-то посуду, освободил от наличествующего в ней алкоголя, довольно крякнул. Серот попытался поставить подножку — хвостом; ничего не получилось, Лем ловко перешагнул его… Даже не перешагнул, а перешел, наступив при этом одной ногой на кончик. Серот пискнул, но от громкого возмущения удержался. И хорошо, не хватало нам еще тут ругающихся драконов и поэтов.

Лем устроился на стуле, возложил ногу на еще один стул, чем стал похож на дракошу, взял лютню на колени и осторожно коснулся струны. Да, играть он явно не умел. Купил, что ли, инструмент у кого-то?

— Что бы вам такое поведать? Много я знаю баек, сказок и офигений, стихи различные также доступны в моей памяти. Пожалуй, — Лем оглядел собравшуюся компанию, — расскажу стихотворение, называемое длинно и глупо, уже даже и не помню, как, а смысл имеющее самый малый, но как раз подходящий.

Лем взмахнул рукой. Погас свет. Я огляделся — кто-то затушил свечи. Осталось гореть только несколько вокруг поэта, сосредотачивая внимание только на нем.

— Братки слетелись на бухальник.

В натуре весело тут было.

Кому-то смыли матюгальник,

Другому съездили по рылу.

Негромкий гул голосов прошел по публике. Слушатели оценивали замысел, реализацию и исполнение, причем я с некоторым удивлением услышал вполне профессиональные комментарии как в пользу, так и против творения.

— Грошовый лох залез на шухер.

Едва менты лишь на дороге –

Он, как лихой, заправский блюхер,

Кайф поломал и сделал ноги.

Лично я только сейчас начал понимать, о чем идет речь. Давненько не слышал такого жаргона; в последнее время все нестандартные словечки приходились на исковерканные обывательством обычные слова. Здесь же шел отъявленный, матерый сленг.

— Облом такой терпеть не в лаже,
С пером и пушком повалили
На кайфоломщиков, и даже
Того-другого замочили.

Ба, действие-то крутое разворачивается…

— Херня! Дерьмо сгребли лопатой,
С другого краю набухались…
Блевали с бодуна за хатой…
Короче, круто оторвались.

Молчание. Никто ничего не говорит. Все осмысливают. Потом начались обсуждения. Я почувствовал холодный жесткий толчок — это Алкс предлагал выпить. За что — я не стал спрашивать, присоединился и так. Выпив, понял, что потихоньку начинаю хмелеть. Но слишком уж потихоньку, прежде от такого количества алкоголя подряд почти без перерыва и закуси уже должен был валяться в полном беспамятстве, сейчас же — только слабая дезориентация. Неужели… Неужели действует?

— Господин Лем, — подал голос один из ценителей поэзии. — Вы можете что-нибудь поприличнее нам рассказать?