Мечи Эглотаура. Книга 1

— Да, ты, конечно. Ты же стоял и ждал?

— А… Ну да.

— Ну и откуда тебе было известно, что сюда упадет метеорит?

Дуболом несколько секунд переваривал вопрос.

— Не знаю.

Вот дубина!

— Чего же тогда стоял?

— Дык упал же!

— Кто упал?

Опять размышления.

— Ну… Камень.

Мы с Жулей переглянулись. Девушка уже оправилась от потрясения и теперь едва сдерживала смех. Мне же было совсем не до смеха. Я ощущал, что стремительно тупею.

— Да. Упал. И ты знал, что он упадет. Так?

— Не. Он не упадет. Он уже упал.

— Ну да, разумеется. Ты знал, что он упал. Так?

— Угу.

— А откуда ты это знал? Вопрос понятен?

Дуболом поразмышлял еще немного, потом кивнул. Наконец-то! Я стал ждать ответа. Дуболом тоже чего-то ждал. Мы пялились друг на друга, пока я не выдержал.

— И?

— Чо?

— Откуда ты знал, что он упал?

Дуболом подумал, потом медленно поднял руку. Я напрягся: вдруг начнет сейчас крошить все вокруг? Не уверен, что справлюсь с такой махиной. Однако детина развернул кисть ладонью вверх, вытянул толстенный указательный палец и ткнул им вверх.

— Во. Оттуда.

Жуля давилась хохотом. А я понял, что ничего не понял. Ну и ладно. Одним вопросом больше, одним меньше — что нам, не привыкать!

Махнув рукой, я плюнул на небесные проблемы и уделил внимание своему несчастному коньку. Пахтан дико вращал глазами и порывался удрать, но после тычка кулаком в пузо быстро присмирел. Отряхнув его шкуру от пыли и грязи, я со стонами вполз в седло и подал команду выступать.

Через какое-то время мы обнаружили, что дуболом следует за нами, не отставая. Вечер уже вступил в свои права, но вот впереди появились белоснежные стены Райа, и лошади, радостно заржав, прибавили ходу без излишних напоминаний со стороны седоков. Фигура же дуболома не уменьшалась.

Ворота еще были открыты, но путников, желающих попасть в город, уже почти не осталось. Только запоздавшие, подобно нам. Стены вздымавшиеся вверх на десять человеческих ростов, завершались замысловато оформленным парапетом, между узорами почти терялись отверстия бойниц, и становилось ясно, что такой узор неспроста, и служит не только для украшения, но и оборонным целям.

Дуболом догнал нас у самых ворот. Я резко развернул Пахтана и направил грудью на громилу. Тот остановился и, тяжело дыша, уставился на меня.

— Ну? Чего тебе?

— Ты… Ты меня спас, господин.

— Чо? — опешил я. Всего ожидал, но уж никак не такого.

— Я… Моя жизнь — твоя жизнь, господин.

Вот не хватало еще благодарных побочных отпрысков великаньего рода, способных притягивать к себе метеоритные потоки…

— Я рад. Я дарю тебе ее, — благосклонно и как можно небрежнее произнес я, надеясь дешево отделаться от нежданного подарка судьбы.

— Не, господин. Не. Низя.

И вся его прежде обреченная физиономия засияла таким восторгом и обожанием, что мне показалось, будто мы просто поменялись масками. Ибо обреченность теперь перешла на мое лицо.

В общем, в Райа мы въехали впятером. Я. Жуля. Кобылица Хала. Конь-демон Краа-Кандрапахтархан. И лучащийся счастьем громила, которого я так с стал звать — Дуболом, ростом лишь немного ниже меня, сидящего в седле. И ширины соответствующей; в его одежду бы шесть таких, как я, влезло.

Проверка въезжающих в город была не в пример тщательней, чем на пути сюда. Я всерьез начал подозревать, что нас сейчас разденут и исследуют интимные места на предмет контрабанды, исправляя халатность предыдущего контрольного поста. К счастью, до произвола не дошло и, кипя негодованием, я повел Пахтана побыстрее в недра столицы, за мной с пунцовым от смущения и ярости лицом шла Жуля, ее лапали не очень скромно, но, увы, не настолько, чтобы я имел повод вмешаться и набить всем морды. Умиротворенный дуболом топал позади, его вообще не стали проверять, только уважительно отметили рост, ширину и стать. Чему он очень обрадовался и гулко хохотал несколько минут.

Глава 26. Райа

…Немного правее по склону, освещенная предзакатным солнцем, покоилась ЛЕСТНИЦА. Огромная каменная лестница, ведущая прямо к вершине Горы, наглая и отвратительная в своей незыблемой реальности.

Наталья Холмогорова. «Сто дорог»

Райа… Столько дней я стремился попасть сюда, пусть и не из-за самого города. И вот я здесь. Как-то даже немного грустно, что первый путь завершен — а то, что первый, никаких сомнений не возникало. Я чувствовал, что предстоит еще странствие, не менее, а скорее, намного более трудное. Но — в будущем. Да и тому, предстоящему, когда-то придет конец — как наступило окончание этого. Грустно…