Мечта мужчины, или 129 килограммов нежности

А я подумала о том, что лучших подруг не бросают в одиночестве под Новый год. Хотя, может быть, она собирается пригласить меня в гости?

— А на Новый год мы со Степкой поедем в Архангельск! У нас будет второй медовый месяц! Вернее, первого-то у нас не было.

— Рада за вас, — вздохнула я.

— Ну ладно! Присядем на дорожку, — она села на колченогий стул и тут же вскочила. — Все. Побежала я. Я обещала Степке щи сварить.

— Смотри не превратись в забитую домохозяйку.

— Шутишь? Если честно, мне бы этого хотелось.

Мы расцеловались, и отягощенная сумками Женя убежала, счастливая. А этот Степан так называемый даже вещи ей перетащить не помог — тоже мне брутальный мужчина.

До вечера я не выходила из дома. Читала забытый Женей измятый любовный роман. Где ходишь ты, мой принц с мускулистым торсом и волевым подбородком? Почему я до сих пор тебя не встретила? Каждая Золушка должна рано или поздно встретить своего миллионера, по крайней мере, так авторитетно утверждает Барбара Картленд. А я типичная Золушка, и только попробуйте с этим поспорить. Золушка. Несмотря на то, что у меня сорок первый размер ноги.

Только под вечер я выбралась из дома. Всем известно, что лучшее лекарство от любовных неудач — шоколад. Желательно молочный, с трюфельной прослойкой, изюмом и орехами. Я накинула на плечи пальто. Добегу до ларька, куплю сразу четыре плитки, и жизнь расцветет новыми красками.

На крыльце я чуть не поскользнулась. На нижней ступеньке стояла трехлитровая банка, а в ней — пышный букет из еловых веток. На каждой ветке висела миниатюрная стеклянная игрушечка, а сверху новогодний букет украшал бумажный самолетик. Что это? Неужели Женя решила сделать мне прощальный сюрприз? Я осторожно приблизилась к букету и присела перед ним на корточки. Кажется, на борту самолетика есть какая-то надпись. Я взяла его в руки.

«Дорогая Анна! Извините за вчерашнее, никак не могу привыкнуть к вашей смелости. Если у вас нет других планов, может быть, вместе встретим Новый год?»

Глава 9

— Девочки! Выше колени! Бодрее!.. Раз, два, три! Улыбаемся!

Десять полураздетых танцовщиц изо всех сил старались угодить женщине-режиссеру, которая по-свойски покрикивала на них в сложенные на манер рупора ладошки.

Оля Бормотухина чувствовала себя посетительницей комнаты кривых зеркал. Она сидела в первом ряду пустого зрительного зала, а на сцене происходило действо, которое одновременно пугало ее и завораживало.

Десять молодых женщин, одетых в стиле бразильского карнавала — блестящие бикини и разноцветные страусиные перья на голове — пытались исполнить зажигательную самбу. Проблема состояла в том, что самая субтильная участница доморощенного карнавала весом превосходила годовалого слоненка. А совокупный вес самозабвенно отплясывающих дам явно перевалил за тонну. Между тем все они были довольно подвижными — высоко задирали ноги, размашисто вертели необъятными задами и задорно потрясали вислыми животиками. Когда девушки танцевали, вся их плоть колыхалась, точно потревоженное сливочное желе.

Все танцовщицы были молоды, у всех были правильные интересные лица и роскошные ухоженные волосы, все излучали энергию жизнелюбия.

А режиссером была та самая Эльвира, с которой Ольге повезло познакомиться в туалетной кабинке несколько дней назад. И снова она была одета с экстравагантностью стопроцентно уверенного в себе человека — красные кожаные брючки в обтяжку с бабочкой из сверкающих стразов на колене и черный кружевной топ, плотно обтягивающий грудь, похожую на два кабачка породы цуккини-великан, уложенные бок о бок в корзинке.

— Ну как тебе мои девочки? — она подсела к Оле, не отрывая глаз от сцены.

— Супер, — вежливо улыбнулась Ольга. А что еще она могла сказать? Что считает данное действо нарушением прав человека? Современной модификацией популярного в начале века цирка уродов? С тем отличием, что раньше людей смешили бородатые женщины и лилипуты, теперь же зрители веселятся при виде пляшущих толстух? — А сама ты почему не танцуешь?

— Танцую, но не в этом номере. Я много лет была в первом составе ансамбля, все перетанцевала. А потом нас покинул худрук. И так получилось, что его место заняла я. А совмещать сложно… Мне вот что сейчас, Оль, интересно. Почему бы тебе не примерить костюм?

Оля тревожно посмотрела сначала на толстую попу ближайшей к ней танцовщицы — крошечные трусики, казалось, подчеркивали безобразные складки и целлюлит — а потом на свои замаскированные просторными брюками бедра.

— Что ты, я не могу! Я же предупредила, что только посмотреть пришла, — она почувствовала, как дрожит голос. «И что я так нервничаю? Не заставит же она меня силой!»

— Да я тебя не прошу плясать. Просто примерь. Неужели тебе самой не интересно?

— А какой смысл? — заупрямилась Оля. — Если я не буду выступать в этом шоу, если я не готова, то зачем мне отнимать твое время и мерить костюм?

— Ты не отнимаешь мое время, — добродушно возразила Эля, — ты же видишь, у меня репетиция. Но раз уж ты пришла… Надо же развлечься. Ты производишь впечатление авантюрного человека.

— Это только впечатление…